Читать «Зимнее лето весны» онлайн - страница 140

– Убийца! – заорала я. – Пришел лично удостовериться в моей смерти? Фиг тебе! Я еще сто лет проживу!

Парни в штатском схватили меня за руки, дальнейшие события помню плохо, вроде я кусалась, царапалась, кричала, затем в зад воткнулась игла, и пол ушел из-под моих ног.

Очнулась я от жары и в первые минуты не могла понять, где нахожусь, тяжелое одеяло прибило меня к кровати. Я попыталась скинуть перину и сесть, но тут увидела Гарика – издатель уютно устроился в кресле с книгой в руке.

– Пришла в себя? – заулыбался он. – Хочешь соку?

– Нет! – взвизгнула я, судорожно шаря рукой по стене у изголовья.

– Тебе плохо? – усмехнулся Ребров. – Мне сходить за врачом?

– Убийца! Я все знаю! – выпалила я.

Гарик расхохотался.

– О господи, она опять знает все! Ты уже один раз делала программное заявление.

– Хватит с меня, – зашипела я, выматываясь из одеяла. – Прикидываешься другом, а сам нанял медсестру Алису, чтобы убить меня!

– Шприц принесла не Алиса, а практикантка Люба, – уточнил Гарик.

– Однофигственно! И что в нем было?

– Доза некоего лекарства, – сказал Гарик. – Любе всего пятнадцать лет, она маленькая дурочка, овладевает мастерством медсестры, умеет делать внутримышечные инъекции, но ей, естественно, делать уколы людям запрещено. Любе предписывается исполнять приказы старшей медсестры. Сегодня вечером к этому ребенку обратился дедушка, очень старый, голова седая, борода лопатой. Он спел жалостную песню: его внучка, Виола Тараканова, лежит в палате люкс, ясное дело, доброго дедулю туда не пускают, а он приехал из Сибири, привез кровиночке специальный оживляющий укол. Короче, Люба согласилась помочь сельскому знахарю, который, чтобы поставить на ноги любимую внучку, преодолел не одну тысячу километров. Увы, Люба не была бескорыстна, ей дали денег на покупку мобильного телефона.

– Бред! – взвизгнула я. – Кто может поверить идиотской сказке про оживляющие уколы!

– Пятнадцатилетний ребенок из бедной семьи, мечтающий о сотовом телефоне, – вздохнул Гарик. – Я предполагал, что придет киллер, поэтому люкс нашпиговали звукозаписывающими устройствами, а в соседней палате была засада. Мы очень удивились, когда ты не появилась утром в палате, начали нервничать, искать тебя, под вечер операция грозила сорваться, и тут… ба! Вот и ты, собственной персоной! Где шлялась? Чем занималась? Я велел сидеть тихо!

– Ты не Кирсавин?

– Нет, конечно. Всегда был Ребровым. С чего тебе в голову такое пришло?

Я вцепилась пальцами в одеяло и рассказала о своих умозаключениях. Гарик кивал в такт моим словам, потом вдруг сказал:

– Зимнее лето весны.

– Что? – осеклась я.

– Зимнее лето весны, – повторил Ребров. – Объясни мне смысл этой фразы.

– Его нет, – удивилась я. – Дурацкий набор слов.

– Вот-вот! – кивнул Гарик. – Это мой отец так высказывается. Он академик, ученый. Услышит от собеседника чушь и заявляет: «Зимнее лето весны». То есть глупость несусветная. Сколько, по-твоему, в Москве мужчин, чье имя Александр Григорьевич? Лично мне известно пятеро. А тебе?

Я уперлась взглядом в одеяло и неохотно призналась: