Читать «Россия, общий вагон» онлайн - страница 38

Все фразы в темноте звучали значительно и правильно, словно попадали в центр души, в яблочко, и касались самых главных в жизни вещей.

- Да, разверзлись хляби небесные, разверзлись… - вздохнула маленькая старушка, мелкими движениями поправляя платок.

Черный ветер скулил, обвивая обездвиженное тело автобуса. Водитель тянул вонючую папироску, слушал речитатив воды и тоже, казалось, думал о важном. Некоторое время все заворожено молчали.

- Вот ехали в автобусе и вдруг попали в Ноев ковчег, а Горки - это гора Арарат, - сказал паренек лет десяти, сидевший рядом с маленькой старушкой. Старушка завздыхала еще громче и стала креститься.

- Баб Поль, какой у вас Ваня-то не по годам смышленый, - подала голос еще одна, смутно различимая в сумерках обитательница ковчега.

- Ой, не говори, Катерина, не говори! Не знаю, что с ним и делать! Иногда такое скажет, будто не дитя, а старец бородатый! Как в академиях учился! Страшну мне с него, Катерина, ой как страшну! Бабы говорят: не жилец ваш Ваня, нет, не жилец! - слова из крохотного рта старушки вылетали врассыпную: маленькие, круглые и прыгучие, как горох.

- Сами вы, бабы, бородатые. Ни одного умного слова за всю жизнь не сказали, - обиделся Ваня и отвернулся к окну, с какой-то, на самом деле, недетской печалью.

Никита подышал на стекло и нарисовал Ване ухмыляющуюся рожицу. Ваня мрачно глянул на рисунок и пожал плечами. Потом осмотрел Никиту с ног до головы и сказал с вызовом:

- А тебя-то сюда каким ветром занесло? Присматриваешь деревеньку, где душу спасать на старости лет будешь? А зря! До старости тянуть нечего, вдруг помрешь раньше срока. С неспасенной-то душой? К Богу в рай не пустят!

Баба Поля набросилась на Ваню:

- Ты что, ты что! Зачем к людям пристаешь со своими проповедями! Дождешься у меня, дождешься, скажу отцу, он тебя научит старших уважать! Вы уж простите его, простите, он у нас чудной малость.

Старушка виновато одергивала Ванину курточку и заискивающе улыбалась Никите. Ваня вырвался из бабкиных рук и упрямо договорил:

- Да и кто тебя, старого, в деревне кормить будет? За скотиной ходить, дрова колоть? Думаешь, корова сама себя подоит и тебе на стол крынку молока принесет, как официантка в передничке? Э-э, нет, за скотиной уход нужен, как и за душой, а для этого силы должны быть не старческие.

- То есть прямо сейчас надо начинать? - совершенно серьезно спросил Никита.

Ваня посмотрел исподлобья, как бы определяя: смеется - не смеется, и вдруг разулыбался:

- Чем раньше, тем лучше! - и добавил уже мирным тоном. - Пойдем, что ли, в Горки, я туда в школу езжу. Недавно там один такой завелся. Спасающийся. И смех и грех: то ведро в колодце утопит, то сапог в грязи потеряет. Одно слово: городской!

По дороге в Горки Ваня уже совсем освоился, держал Никиту за руку и болтал без умолку, перекрикивая ветер, уносивший все его слова куда-то назад, где по грязи брели «бородатые бабы». Водитель вместе с корзиной антоновских яблок остался ночевать в автобусе.