Читать «Виселица на песке» онлайн - страница 11

– Ты попал в шторм. Главные неприятности – впереди. Но помни, что у Мака Эндрю ты всегда найдешь тихую пристань.

– Хорошо. Не знаю, как тебя благодарить. Я плыву своим собственным курсом, и если не найду гавань, в этом буду виноват я один.

Выйдя из дома, я пошел по длинной дорожке к шоссе. Черный жеребец на дальнем корде ударил копытами и побежал по кругу. В ту же секунду я подумал, что это "Черный лучник". Но потом вспомнил, что скаковая лошадь должна в это время находиться в стойле и набираться сил для забега.

В середине второго забега я был на ипподроме. Трибуны ревели – крайний жеребец легким галопом обходил фаворита. Площадка букмекеров была пустой, я занял позицию у перил, там где обычно делались большие ставки и моя сотня никого не удивит.

Игра в тотализатор – очень опасное дело!

Прежде чем объявить ставки один к трем и более против лошади, участвующей в забеге, букмекер должен собрать тысячи фунтов. Если он не хочет попасть в собственную ловушку, его предупреждают, когда нужно сворачивать игру. В этой шайке куча подставных лиц с деньгами. Помощники букмекера взвешивают все за и против, выискивая глазами тех, кто делает ставки за владельцев конюшен, тренеров и большие игорные синдикаты. Мне нужно было обмануть тех и других – поставить деньги, как только будет объявлена такая ставка. Поэтому я занял место рядом с самым богатым букмекером Бени Армстронгом и стал ждать.

Аутсайдер пришел первым, далеко оставив позади всех остальных: по полю прокатился стон. Через две минуты открылся тотализатор на третий забег.

В австралийском тотализаторе каждый букмекер выносит ставки на доску, при этом вместо мела используются вращающиеся табло. У Бени Армстронга стояло двенадцать к одному против "Черного лучника". Недалеко от него на другой доске я увидел четырнадцать к одному. Я подсчитал, сколько времени займет, чтобы пробраться туда сквозь толпу, и решил не рисковать. Подставные жучки уже делают свое дело полным ходом. Через тридцать секунд ставки могут измениться. Я повернулся к Бени, протянул ему пачку пятифунтовых банкнот и сказал:

– Сто фунтов против тысячи двухсот за "Черного лучника"...

Бени стрельнул в меня глазами. Его помощник схватил деньги, пересчитал, засунул в сумку и кивнул головой. Бени выписал билет.

– Принято. Сто фунтов против тысячи двухсот.

Потом он повернул вращающиеся диски табло. Десять к одному. Я посмотрел на другую доску. Восемь! Мне повезло. Пошли в ход деньги конюшен, и прежде чем объявили старт, ставки на "Черного лучника" выровнялись один к одному.

Я положил билет в бумажник и пошел к трибунам, чтобы найти место. Во рту пересохло, живот подвело от волнения.

Очень хотелось выпить, но при одной мысли о шумном баре с запахом пролитого на пол виски, мне стало противно. Я сделал глоток, облизал потрескавшиеся губы, вытер липкие от пота руки и сел на ступеньки у радиобудки, расположенной на главной трибуне.

Был солнечный, но не жаркий день. Казалось, однообразие осени коснулось и присутствующих женщин. Цветочные газоны потеряли свою яркость. Да и публики было меньше, чем обычно. Но мне хватало того, что здесь не дуло и была видна скаковая дорожка. Конюхи вывели лошадей на старт, маленькие жокеи в яркой шелковой одежде понесли взвешивать седла. Человек в фиолетовом с золотом костюме – цвет конюшни Мака Эндрю, мое сердце забилось быстрее. Мак Эндрю выбрал Мински и если бы Господь хотел, чтобы лошадь победила в забеге на полторы мили, он был посадил на нее именно его.