Читать «Варяжский круг» онлайн - страница 5

И случилось, перестал приходить Берест. О том в людях говорили разное. Говорили, что забрали его князья в свой Смоленск, в гридницу-дружину. Говорили, сотня половцев появилась в лесах. Неуловимые, жгут селения, грабят. Так и Берестов род, как будто, разорили половцы – половину людей вырезали, половину угнали в степь, Еще говорили, что свои же, смоленские, заманили Береста в лес и там убили его камнем – будто бы так они оберегали честь своих жен, которые все подряд вздыхали по красавцу-гусельщику, а на мужей, серых, лапотных, не хотели глядеть с некоторых пор. Были и такие, что говорили – женился Берест. На дудке заиграл посреди площади, к нему и сбежались девы. Из них самую лучшую выбрал он. Откуда ни погляди – княжна княжною. В богатых теремах, в расписных купеческих хоромах прижился Берест… Слушая все, очень грустила Настка, теперь часто пряталась от людей в светлой березовой роще. Лето прошло, но не повеселела Настка, забыли, как она смеется. Всё понимали старшие подружки и вздыхали, и потаенно все-таки завидовали Настке, хоть и не появлялся больше ее Берест. А Настка осенью пошла на Днепр. И спрашивала про Береста у проплывающих купцов. У одних, у других… Ждала на берегу ладьи из Смоленска, намерзлась за несколько дней. Купцы подавали ей поесть, а про Береста ничего не могли сказать, пожимали плечами. Не знали Береста эти купцы, приходили они издалека – из Новгорода, Ладоги. «Настка, Настка! – говорили. – Иди домой, не то замерзнешь до смерти или попадешься недоброму глазу». Но Настка не уходила, ждала, пряталась под берегом, под свисающими с крутизны корнями, спала в плавнях. И дождалась ладьи, спросила про Береста у смоленских купцов. Те ответили: «Знаем игреца! Но ты не жди его, Настка. Кружат вокруг него девы – ох! – одна другой краше. А ты – дитя перед ними. Видно, куражится над тобой игрец. На него похоже! Умеет…» Обиделась Настка до слез. Сказала купцам: «Буду ждать, буду! Вернется! В церковь пойду, попрошу Николу». С этим и возвратилась Настка в сельцо. А время совсем уж подвинулось к зиме. Небо было тяжкое, серое; дули холодные ветры…

По первому снегу пришел игрец Берест. Как ни в чем не бывало, веселый. В большой куньей шапке. Ничего не сказал. Спустился по ступенькам к Настке в землянку, распахнулся, скинул гусельки с плеча.

И опять засмеялась Настка.

Жил один человек по имени Митрох. Прозвание ему было – Быковал. Прозвание за то, что любил хватать за рога молодых бычков и, вывернув им головы, валить на землю. А однажды он будто бы заездил взрослого свирепого быка. Также лошадь Митроху повалить ничего не стоило: сядет верхом, да так стиснет лошади ребра, что та, едва живая, падает на месте. За силу и хмурый нрав люди побаивались Митроха, поэтому некоторых его темных дел как бы не замечали. А он, бывало, отнимал у людей то, в чем нуждался, или заставлял их делать, чего они не хотели, и еще намного разбойничал при дороге и на Днепре. И были у Митроха дружки – ватажка. По отдельности все тихие и послушные отцам. Но как сходились они вокруг своего ватажника, так теряли привычный облик, становились беспутными, разгульными и творили всякие безрассудства – напивались до беспамятства, гоняли по дворам девок, ломали чужие изгороди, забивали камнями чужих собак, выгоняли в лес скот, а тех, кто пытался помешать им, избивали. Отцы махали на них рукой: