Читать «Что там, за дверью? (“Фантастика 2006” сборник)» онлайн - страница 46

…Виктор сидел к месту аутодафе спиной. Лишь иногда оборачивался: посмотреть, скоро ли конец. Палениной почему-то потянуло, когда пламя уже начало сходить на нет. И тогда он, хоть и давал себе зарок, что промолчит, не удержался, продекламировал нашумевшее:

Ревела толпа сквозь дым: В петлю их, скотов! На кол! И в брюхо вгоняли им Беременный пулей ствол. И каждый из них звал Искусанным ртом смерть. И каждый из них стал Как воздух и как свет…

Марфа как-то неуверенно, тоненько, по-щенячьи — не то осуждая, не то недоумевая — тявкнула на него и рысцой побежала к Василисе. Искательно заглянула в глаза. Неизвестно, что разглядела там собака, однако хвост ее ушел далеко под брюхо, а спина бессильно прогнулась.

А Василиса едва сдерживалась, чтобы не разреветься, как девчонка. Лелик Кокорин снова ее поимел. Стишатами этими сволочными. Лживыми, лживыми насквозь!.. и так похожими на правду…

Но даже не это было главным.

Чебурашки.

Зомбик и Килечка.

Ее чебурашечки.

Облава настигла их в пещере.

Уже под вечер как-то вдруг совершенно неожиданно налетел холоднющий ливень с пронизывающим ветром. А тут как по заказу возникла эта гигантская каменюга, похожая на эмблему “Макдоналдса” (а правильнее, на задницу), и лаз, ведущий под нее! Разве можно было удержаться от соблазна — и не укрыться внутри? А как они обрадовались, когда буквально в пяти шагах (“гусиных”, разумеется, шагах; на карачках) от “входа” обнаружился просторный сухой грот! Даже не то чтобы просторный, а — огромный, много больше, чем камень на поверхности. Виктор тут же сбросил мокрую куртку, выпросил у Василисы фонарь и устремился исследовать стены в поисках наскальных рисунков.

Почти сразу он наткнулся на второй лаз — гораздо более широкий, чем тот, что привел их сюда. Виктору показалось, что там кто-то таится, готовясь наброситься. Сердце немедленно заколотилось с бешеной скоростью. Он пожурил себя за “пещерную во всех смыслах трусость” и в целях преодоления себя полез навстречу воображаемой опасности.

То, что опасность совершенно очевидная, он понял даже прежде, чем Василиса закричала “Витька, вернись!”. Даже прежде, чем забубнила — и тут же смолкла — “Ангара”.

Сначала он отбивался фонарем. Когда фонарь вырвали — а может, он выронил его сам, — кулаками и зубами. Почему-то казалось, что нападающие берегут его. Меньше били, больше пытались облапить, повалить, придавить, скрутить. Как тогда, во сне.

И почему-то молчала, все еще молчала “Ангара”.

Уже после он понял, что Василиса попросту боялась срезать очередью в темноте и сутолоке его. Узнал, что андроиды не любят калечить, а тем более уничтожать тех, кого наметили как жертву для “разделочного цеха”. Что Василиса нарочно кружила и петляла по лесам, зная: обитатели разоренного логова следуют за ними, выжидая момента.

Но это все было потом. После того, как в шумы хриплого дыхания и шарканья подошв вклинился низкий собачий рык, а сквозь аммиачную вонь упоительно запахло мокрой псиной. После того, как прямо над ухом у Виктора влажно хрустнуло, и кто-то леденяще завыл, а по руке (он отпихивал чью-то харю) обильно потекло липкое и горячее…