Читать «Семья Паскуаля Дуарте» онлайн - страница 29
Камило Хосе Села
– Да, от свиней…
– И еще от лихорадки.
– Да.
– И от солнечного удара…
– Да, и от солнечного удара…
От мысли, что этому нежному куску плоти – моему сыну – грозят такие опасности, я покрывался гусиной кожей.
– Мы привьем ему оспу.
– Когда чуть подрастет…
– И всегда будем обувать, чтобы не резал ноги.
– А когда ему сравняется семь годочков, пошлем его в школу…
– А я научу его охотиться…
Лола смеялась – она была счастлива! Что скрывать, глядя на нее, красивую на редкость, с сыночком на руках, точно богородица, я тоже чувствовал себя счастливым.
– Мы выведем его в люди!
Откуда нам было знать, что господь бог, который все располагает как лучше для мирового порядка, у нас его отымет, что нашу мечту, единственное наше сокровище, все наше богатство – нашего сына – мы потеряем раньше, чем успеем направить его на жизненный путь! Почему любовь всегда покидает нас именно тогда, когда мы в ней особенно нуждаемся?
Хотя я не находил тому объяснения, радость, с какой мы любовались на дитя, сильно меня настораживала. У меня всю жизнь был очень зоркий глаз на несчастье – не знаю, на пользу мне или во вред, – и позже, спустя несколько месяцев, словно чтоб не захирело мое злосчастье, проклятое злосчастье, которому никак не хирелось, это мое предчувствие, как и все другие, оправдалось.
Жена чуть что заговаривала со мной о сыне:
– Славно он у нас выкормлен, что твой кружочек масла?
За вечные и бесконечные разговоры о младенце она мало-помалу делалась мне ненавистна. Я знал – он покинет нас и мы впадем в беспросветное отчаяние, мы запустеем, как те брошенные хутора, где хозяйничают ежевика да крапива, жабы да ящерицы,– я был в этом уверен, предвидел его гибель, не сомневался, что рано или поздно ее не миновать, и уверенность в моем бессилии против того, о чем мне говорило чутье, донельзя терзала мне душу.
Порой я ненароком заглядывался на малыша, и мои глаза тут же наполнялись слезами. Я говорил ему:
– Паскуаль, сыночек…
Он таращил на меня круглые глазки и улыбался. Жена вмешивалась:
– Паскуаль, славно у нас выкормлен мальчик, а?
– Да, Лола. Дай бог, чтоб и дальше так.
– К чему ты это говоришь?
– Сама знаешь, маленькие дети такие нежные.
– Что ты, не думай о плохом!
– Я не думаю, только нам нужно очень его беречь.
– Очень.
– Глядеть, чтоб не простыл.
– Да… Это была б ему смерть!
– Маленькие дети от простуды умирают…
– Какой-нибудь сквозняк – и…
Разговор умирал медленно, как птицы и цветы, с той же тихой покорностью, с какой – так же медленно – умирают маленькие дети, прохваченные коварным сквозняком…
– Я боюсь, Паскуаль.
– Чего?
– А вдруг он умрет?
– Что ты!
– Детишки в этом возрасте такие слабые!
– Наш сынок крепкий, тельце у него розовое, он всегда смеется.
– Верно, Паскуаль. Я дура!
Она нервно смеялась, прижимая сына к груди.
– Слушай.
– Ну?
– От чего умер сынок у Кармен?
– Тебе-то что?
– Как что? Хочу знать…
– Говорят, засопливился.
– От сквозняка?
– Как будто.
– Бедняжка Кармен, как она радовалась на сыночка! Го-ворила: личиком, ну, вылитый отец, помнишь?
