Читать «Волчьи тропы» онлайн - страница 16

Больше не спать.

— Я спрашиваю, ты вообще жив? — Похоже, вопрос был задан не первый раз, и Михаил отчаянно напрягся, в прямом смысле выныривая из ледяных просторов сна.

Воин с вечным прищуром сидел рядом на корточках, протягивая кузнецу бурдюк. Увидев, что дверг просыпается, кивнул: — Жив… А то как-то непохоже было даже. Ладно, дядька, глотни, а то рванешь в Хель раньше нужного.

Миха машинально забрал у Хлёдвига бурдюк и благодарно кивнул. Просто сон. Тяжело вздохнул, разжимая пересохшие губы, и отпил холодного несладкого чая. Отдал бурдюк, вслушиваясь в нарастающую в раненом плече боль. Сон окончательно ушел, уступив место реальности — низкому прохладному трюму, заставленному ящиками и мешками, плеску воды и мерному вою мотора. Кузнец хрустнул затекшей шеей и привстал, облокачиваясь на стену.

— Как рана?

— Нормально, — мужественно ответил Миха, о чем через минуту пожалел, но северянин уже удовлетворенно кивал, отходя в сторону, занятый другими делами.

Бред возвращался, спокойный и до безобразия настоящий. Может, лучше было и не просыпаться? Нет, он не боялся, просто на страх не было еще времени. Происходящее с ним в течение последних часов не пугало — столь необычным и стремительным все это было для подземника-кузнеца. Предательство контрабандистов, нелепая смерть Владимира, появление северян, этот корабль со странным именем… Не было страха, было непонимание, стремление постичь ускользающую от него ситуацию и тот самый оттенок нереальности, позволяющий за секунды до смерти все еще разглядывать красивейшие глаза Светящегося. Миха сел на покрытой грязной соломой лежанке и начал смотреть, как Хлёдвиг поит остальных пленных, в отличие от него, подземника, хорошо связанных.

Еще было ощущение чего-то важного, но, как и многое в жизни Михаила, в данный момент убежавшего, чтобы явиться для понимания несколько позже. Чего-то такого необъяснимого, навалившегося, словно… первая любовь или первое убийство. Что-то, что навсегда изменяет жизнь, уже никогда не позволив тебе даже на секунду быть прежним. В данной ситуации для кузнеца это больше всего было похоже на очередное пробуждение ото сна во все еще продолжающемся сне. Он смотрел на странного воина со странным именем, странно говорящего и странно одетого, и понимал, что, возможно, никогда уже не увидит родную кузню в далеком Убежище, а милая девушка Люда может так и не дождаться его предложения руки и сердца.

Больше не было кузнеца, возвращающегося вечером после работы домой, обсуждающего с мэром Убежища повышение заработной платы. Был Миха, пробитый гарпуном контрабандиста на пыльной площади забытого Богом местечка, не обозначенного даже на старинных картах. Был перелом. После которого рушатся клетки, выбрасывая еще неокрепших птенцов в синее небо. Ибо в клетке окрепнуть нельзя никогда. И вроде тридцать лет прожито, вроде повидал немало, мудрости понабрался, а только глаза открывались все шире, заглядывая за грань привычного, где река изгибалась, открывая взору…