Читать «Разбойничий тракт» онлайн - страница 200

Выход оказался простым. Прикинув расстояния от реки и от аула и сравнив их между собой, казак пришел к выводу, что если завяжется драка и начнется стрельба, то деваться ему станет некуда, потому что дороги по длине почти одинаковые и его быстро обложат со всех сторон. Лучше будет пропустить абреков к реке, куда они и направляются, потом встретить девушку и уже вместе с ней, обогнув засаду слева, переправиться на другой берег Терека. Обходной маневр справа вряд ли получится – Во-первых, на пути окажется аул, во-вторых, нет уверенности в том, что такая же группа чеченцев не прячется в камышах и на противоположной стороне селения.

Двое абреков, вышедших из аула, наверняка уже отмеряли вторую половину пути до водопада. Заняв место в заранее примеченной нише, Панкрат приготовил ружье к бою, он не сомневался, что возлюбленная спешит именно к нему, она не единожды давала понять, что он дорог ей, мало того, позволила взять себя за руку. По горским законам это было недопустимой вольностью, после которой женщину посчитали бы обесчещенной, а мужчину вызвали бы на поединок.

Среди казаков ходила байка о том, как помощник имама Шамиля грозный Ахвердилаб лишился мизинца на своей руке. Он влюбился в красивую девушку-горянку, но та полюбила его друга и отдавала предпочтение только ему. Когда девушка прямо сказала о своих чувствах, мужественный воин Ахвердилаб протянул ладонь к ее щеке и мизинцем стер с нее всего лишь слезинку. Он не имел права прикасаться к возлюбленной, поэтому посчитал необходимым отрубить себе тот палец.

Абрек, шедший впереди, раздвинул ветви и вышел на площадку перед скалой, за ним показался еще один. Первый джигит представлял собой светлолицего и светлоглазого красавца, второй, поджарый и высокий, с черной щетиной на впалых щеках, больше напоминал или горного ночхоя, или дагестанца из заоблачного аула. Оба были с обритыми наголо лбами, увешаны оружием с ног до головы, но никакого бряцания металла слышно не было. Они сразу направились к водопаду.

– Ты считаешь, что старшего из братьев Бадаевых убили казаки? – подставляя ладони под струйку, по-татарски спросил светлоглазый. – Вряд ли, они спустили бы тело убитого по течению реки, а его оружие забрали бы с собой.

– Значит, сделать это им кто-то помешал, или сам Бадай нарвался на разведчика, не уступавшего ему в силе, – не согласился чернявый, который говорил по-татарски с некоторым акцентом, чем подтверждал свое дагестанское происхождение. – Ты прав, Муса. Когда в Большую Чечню приходят русские, они лезут напролом, а казаки поступают как горцы, но здесь случай явно не рядовой.

– Мы знаем в лицо всех казаков, несущих службу на кордоне. Атабек, ты не раз ходил с нами на русскую территорию, разве ты никого из них не подозреваешь?

– Есть некоторые предположения. Как все его братья, Бадай был сильным и отменным воином, справиться с ним сумел бы далеко не всякий, – стряхивая воду с бороды, отозвался пришелец, который, скорее всего, был из числа ближайших сподвижников Шамиля. – Из казаков станицы Стодеревской мы наслышаны лишь о нескольких, могущих противостоять Бадаевым, один из них – твой кровник Дарган.