Читать «Устрицы под дождем» онлайн - страница 3
Оксана Робски
Оля вышла из автобуса. Посмотрела на водителя – не видит. Положила мобильный себе в карман.
Прошла мимо кричащей девушки в спортивном костюме.
– Я только требую, чтобы ты не прогуливала школу, – сказала мама девушки.
– А что мне твоя школа? Меня папа в Лондон отправит!
– А мое мнение тебя уже совсем не интересует?
Она спряталась за автобусную остановку и не сводила глаз со спины водителя.
– Твое мнение! Да ты посмотри на себя! На кого ты похожа? Ты ведь еще не старая! Одела на себя тряпье какое-то, живешь с лохом каким-то и хочешь, чтобы я так же жила? Чтобы на тебя стала похожа?
Мама девушки взмахнула рукой, девушка схватилась за щеку. Пощечина наверняка вышла очень больной.
На глазах девушки появились слезы. Она зарыдала в голос, развернулась и запрыгнула в пустой автобус. В ее автобус.
Почти одновременно с ней в автобус поднялся водитель. Ее водитель.
Двери закрылись. Автобус тронулся.
Мать девушки отвернулась.
Она встретилась с ней глазами. Кажется, мама этой девушки и сама не знает, какая она – добрая или злая.
3
– Вы не знаете, кто мой отец и что он с вами сделает! Дайте мне мой мобильный! Отпустите меня! Не смейте ко мне прикасаться!
– Оленька, тебе надо успокоиться. Ты очень много пережила, – высокая женщина-врач, в белом халате и со стерильно вымытыми руками сделала знак санитарам держать девушку покрепче, – тебе никто не желает зла, побудешь у нас несколько дней…
– Да никакая я не Оленька! – кричала девушка, пытаясь укусить санитара за палец. – Я – Маруся! Дайте мне мобильный!
Ловкими отработанными движениями санитары пристегнули тело Маруси к кровати и под ее возмущенные вопли сделали ей укол в вену.
– Пусть поспит, успокоится, – сказала врач, – и завтра я с ней поговорю.
Маруся открыла глаза, и одновременно с глазами настолько широко, насколько это возможно, открылся ее рот. В истеричном крике, возмущенном вопле, в мольбе о помощи.
– Отпустите меня! Отпустите! Позовите кого-нибудь!
Ее руки и ноги были пристегнуты ремнями к железной кровати. Она пыталась освободиться, извиваясь всем телом, натирая кожу ремнями и не обращая внимания на боль.
Слезы текли по лицу, оставляя на щеках и под глазами разводы от черной туши.
Почему это должно было случиться с ней? Почему, после всего того хорошего, что произошло с ней за последнее время, она должна была очутиться здесь, привязанная к кровати?
– Что же ты так боишься, деточка? Тебя же никто не обидит. – Пожилая нянечка выглядела святой и ненастоящей.
– Вы что, снимаете это скрытой камерой? – спросила Маруся, вдруг задумавшись о том, как она сейчас себя ведет.
– Ну что ты, никаких камер, ты же не в надзорной палате, а обычной. Вот сейчас успокоишься, и мы тебя отпустим.
– Домой?
– Нет, деточка, домой рановато. Подлечим немного, подкормим – и тогда уж, как говорится…
Няня хотела погладить Марусю по голове, но та импульсивно отвернулась.
– Я успокоилась, – сказала Маруся. – Отстегивайте меня.
