Читать «Хакон. Наследство» онлайн - страница 8

– Почем ты знаешь, какой у меня сан и что учился я в Ростоке?

– И зовут тебя Аскель Йонссон… А знаешь ли ты, Аскель Йонссон, как отличить святую Барбару?

– У нее в руках башня с двумя окнами.

– Башня, только с тремя окнами, для Троицы. Одно окно – для Отца, одно – для Сына и одно – для Святого Духа. А это что за святые: один несет под мышкой собственную голову, у другого голубь на плече, у третьего в руках гусь?

– Святой Дионисий, святой Григорий и святая Мария Египетская.

– Правильно, святой Дионисий и святой Григорий, а вот гуся несет святой Мартин. У святой Марии Египетской в руках три хлеба, которыми она питалась сорок лет. Ну что ж, теперь я задам тебе по-настоящему трудный вопрос. Бронзовая змея, жертвенный агнец и терновый венец. Кого они символизируют?

– Сдаюсь, – засмеялся архидиакон. Вот так штука, ничего подобного он еще не видывал.

– Моисея, Самуила и Давида, – продолжал мальчик, – номера четыре, пять и шесть в ряду тех, кто пророчествовал о пришествии Христа. Прежде идут Мельхиседек, Авраам и Исаак, затем они трое, а дальше Исайя, Иеремия, Симон, Иоанн Креститель и святой Петр.

– Где ты все это узнал?

– У монахов в Нидаросе.

Аскель помолчал, собираясь с мыслями. Сорвал еще несколько растений, сложил в пучок. Объяснение тут может быть лишь одно.

– Ты, верно, через год-другой тоже отправишься в Росток, а потом станешь священником? – спросил он.

– Нет, уволь, у меня другие намерения, да и не верю я всему, что говорят священники. Вряд ли святая Мария Египетская могла сорок лет питаться тремя хлебами или змей в Раю умел разговаривать.

– Но ведь так гласит Писание.

– По-моему, большая часть из того, что мы, люди, напридумывали про Христа и записали в Священной книге, самому Учителю была неведома.

– Почему же ты в таком случае стремишься узнать все о церкви?

– Я хочу знать как можно больше о том, чем церковь занимается, и о второстепенных вещах вроде вот этих, и о более важных, ибо однажды церковь повернется против меня.

В эту самую минуту в огород ворвался брат Аскеля, лендрман Гаут Йонссон, и закричал:

– Он здесь! Мы нашли короля!

Тотчас прибежали обрадованный Дагфинн Бонд и повеселевший ярл Скули, и с ними дружинники, у которых и вовсе точно гора с плеч свалилась. Гаут же Йонссон просто ликовал. Эти несколько часов были самыми тяжкими в его жизни, а ему много худого довелось пережить.

Тринадцатилетний король Хакон Хаконарсон бросил взгляд на горную кручу, на развалины каменной дедовой твердыни, и, уходя, сказал:

– Усадьба конунга Сверрира будет отстроена заново.

КОРОЛЬ СВЕРРИР

Вернемся теперь на пятнадцать лет назад.

Новогоднею ночью 1202 года король Сверрир понял, что скоро умрет.

В городишке на берегу Осло-фьорда, у подножия Замковой горы, народ украдкой поглядывал вверх, на стены крепости. Громко говорить не решались, но меж собой шушукались, что-де наверху не все как надо.

Крепость стояла на горе, открытая одному лишь небу. Дороги к ней не подходили, на вершину взбирались по узкой лестнице, которую легко можно было перекрыть. Имелась там и церковь, посвященная святому Михаилу. Внизу, у подошвы горы, притулилась небольшая плодородная равнина. Летом Тунсберг был полон солнца, и людей, и судов со всей Европы.