Читать «Ужасные невинные» онлайн - страница 222

– Я не хочу становиться воспоминанием, Анна.

– Ты и не был воспоминанием. Никогда.

Дорого бы я дал, чтобы мои пальцы были покрыты сейчас цветочной пыльцой. Но они не покрыты пыльцой.

Они сжимают каминную кочергу.

Выбор был не очень велик: каминные щипцы, каминная лопатка и каминная кочерга. Я остановился на кочерге, она сделана из латуни, она тяжела – гораздо тяжелее щипцов и лопатки, тоже латунных. Отполированная рукоять украшена головой дракона, младшего братца садовых драконов.

У Анны Брейнсдофер-Пайпер нет никаких шансов.

Удар получается сокрушительным, кочерга входит в темя Анны, как нож в масло, все это сопровождается глухим стуком, за которым следует еще один стук: Анна валится на пол с проломленным черепом. Зрелище не из приятных, эстетикой здесь и не пахнет. При других обстоятельствах я предпочел бы пистолет Лягушонка, но присутствие в доме кухарки Кирстен связало меня по рукам и ногам.

Лишний шум ни к чему.

Как бы то ни было, я добился своего: Анна ни секунды не страдала из-за смерти дочери, она не успела возненавидеть меня, не успела проклясть, а сам я не успел стать воспоминанием. Жертве по большому счету все равно, кто полоснет ножом ей по горлу: последний бродяга или вполне респектабельный человек с обезоруживающей улыбкой, любитель устриц и Вагнера.

Я присаживаюсь на корточки перед Анной Брейнсдофер-Пайпер, я стараюсь не смотреть на страшную рану на ее затылке.

– Ни устриц, ни Вагнера я не люблю, Анна, – тихонько говорю я, осторожно поглаживая ее по щеке. – И я не Дэн.

И я не мог поступить иначе. И не только из соображений гуманности. Лягушонок, вот кто во всем виновата. Твоя психопатка дочь, Анна. Это она втравила тебя в такую скверную историю. Она, никак не я. Я был бы только рад, если бы все сложилось по-другому. Но все сложилось именно так, а лишние свидетели мне ни к чему.

Ничего личного.

И пора наконец заняться черномазой Кирстен.

***

«HELLO!

I AM A BITCH!» -

написано на ярко-желтой футболке Кирстен. Ярко-зелеными буквами. Кто надоумил толстуху облачиться в трикотаж с такой экстравагантной надписью, неизвестно. Она бы больше подошла Лягушонку, но Лягушонок была худенькой, так что в футболке Кирстен просто-напросто утонула бы. Расплывшееся кровавое пятно задевает вторую строчку надписи и делает футболку Кирстен еще экстравагантнее.

Никаких эмоций эбонитовая африканская туша у меня не вызывает, кроме, пожалуй, одной: я откровенно злюсь. Приходится признать, что мир устроен довольно несправедливо. Анна, которой я симпатизировал, на стороне которой был изначально, приняла от меня не самую лучшую смерть, в то время как неизвестная мне малопочтенная нигерийка отделалась четырьмя выстрелами, аккуратными, нежными, почти безболезненными.

Я обнаружил ее там, где и должен был обнаружить, – на кухне. И тотчас же пожалел о каминной кочерге. На и без того массивной, переходящей в грудь голове Кирстен были водружены такие же массивные наушники: бегемот умудряется слушать музыку, кто бы мог подумать! И еще двигаться ей в такт, дергать колыхающимся жирным животом. Даже если бы я выстрелил, она бы ничего не услышала! В одной руке у Кирстен зажат разделочный нож, в другой – огромных размеров салатный перец. Пожалуй, им можно было бы накормить средней величины африканскую деревню.