Читать «Архангелы и Ко» онлайн - страница 77

Дикки Крэнг, казалось, вообще не замечал, что его сотрудничек чего-то там повествует. Казалось, будто Крэнг не замечает даже самого этого сотрудничка — даром что тот всей своей нелегонькой тушей жался вплотную к слушателю (столь же неблагодарному, сколь и единственному). Но стоило только Матвею шагнуть через комингс предшлюзового бокса, как Дикки-бой отпихнул вдохновенного повествователя и буркнул:

— Ну все, Фурункул, не саунди.

Выражение лица Крэнга и его недозакрывшийся рот свидетельствовали, что Дик собирается предъявить вошедшему какие-то претензии (очевидно, недавнее слезоточивое обнимание в коридоре и пропажа лучевки полностью излечили Дикки-боя от комплекса вины перед другом детства).

Матвей не стал дожидаться разглагольствований про бессовестных скотов, которые одной рукой обнимают, а другой в это же время шарят по дружеским карманам. Задерживаться возле входа Матвей тоже не стал — тем более что, вздумай он хоть на миг загородить своим телом люковый проем, это самое тело тут же впихнули бы внутрь, в предшлюзье.

Не сбавляя шагу, кстати сказать весьма целеустремленного и решительного, Матвей подошел прямехонько к Дику (тот аж рукой заслонился на всякий случай) и с ходу уткнул в Крэнгов живот рукоять Крэнговой же лучевки:

— Держи, раззява. И больше не роняй, где попало.

«Не роняй» было, конечно, наглой брехней, но Крэнг предпочел поверить.

Тем временем в бокс вперся обильно груженный всевозможным барахлом исполнительный механизм, похожий на «модерновый» столик, многоногий и многоугольный, а следом — нагруженный лишь самую чуточку поскуднее афгано-немец Кадыр-оглы.

— Все-таки мне не нравится, что мы все трое уходим, — сообщил афгано-немец, сбрасывая на пол свою кладь.

Матвей попробовал сообразить, уход которых трех из пяти присутствующих (включая исполнительно топчущийся у стены механизм) может смутить герра Клауса. В результате стремительных, но довольно-таки напряженных размышлений первой была безоговорочно отсеяна кандидатура механизма, второй — почти столь же безоговорочно — личность долболома по кличке Фурункул.

— Если мы все трое сковырнемся, остальным всем тоже футляр, — сказал Клаус.