Читать «Тараканьи бега» онлайн
Фёдор Чешко
Федор ЧЕШКО
ТАРАКАНЬИ БЕГА
Пролог
Старинная пословица
— …действительно, выступали и выступаем против внесения упомянутой тематики в так называемый «черный перечень» OOP. Во-первых, уже действующий запрет на исследования в области киборгоники совершенно очевидно не дает ни малейшей лазейки сторонникам легализации…
Визион-демонстратор был древний, еще времен повальной гонки за «иллюзией реального присутствия». Венцом оной гонки, как известно, явился Пражский расстрел — у патрульного блюстителя не выдержали нервы, когда перед ним материализовался всему миру осточертелый идиот из рекламы энергочистки («Вы до сих пор стираете „Тайдом"?! Тогда мы идем к вам!»). Пальба навскидку ничуть, естественно, не повредила голографическому болвану; из подвернувшихся прохожих тоже никто особо не пострадал; на защиту нервного полицая горой поднялась общественность, вусмерть задранная назойливыми рекламмейкерами (дипломированные Маркетологи почему-то всегда самыми последними замечают, что их усилия вместо интереса к рекламируемому прививают обывателям на оное стойкий рвотный рефлекс)… А вот мечта о реальности изображения скончалась быстрой, но весьма мучительной смертью.
Последние судороги агонизирующей этой мечты — хромированная оградка вокруг визион-пространства да несколько предупреждающих табличек — превращали изображение в полный балаган. Хотя по части балаганов, фарсов и прочего лицедейства изображаемые сами не поскупились бы кому угодно дать преизрядную фору. И даже не потому, что два пятиметровых (это в сидячем положении) обофраченных великана, непринужденно беседующих посреди площади (пускай даже и пешеходной), — еще то зрелище. «Уважаемый господин представитель» начал рассеянно обмахиваться каким-то пестрым буклетом; интервьюер торопливо приказал кому-то невидимому отрегулировать кондиционер: «Пусть наш гость хоть в студии отдохнет от накаленной атмосферы ООРовских слушаний…» А в доподлинном, здешнем «здесь» и без того немногочисленные отлетающие-провожающие-встречающие убрались под всевозможные крыши; зеркальные фасады административных и гостиничного корпусов утратили свою зеркальность, повытускнели; знобкий ветер мышиными стаями зашуршал в нестриженой газонной траве, взъерошил листву уводящей к терминалам аллеи… Небо плотно заросло густой мглистой плесенью — лишь вдалеке, где-то у самого горизонта, предненастную серость вдруг прокололи отвесные солнечные столбы: раскрылись окна для стратосферных лифтов. На подходе борт. Который там ближайший по расписанию? Канберрский? Черт, уже круговой, «Амурск—Амурск»… Ну вот, через максимум полчаса объявят регистрацию, а этого деятеля все нет… А следующего транзитника почти сутки ждать, а свои лайнеры из здешнего захолустья, естественно, не стартуют… И с чего это крутому родственничку взбрело назначить встречу в этакой-то дыре?!
Ожидающий успел уже вдоволь нанервничаться, набродиться по площади, наслушаться визионной ахинеи; потом замерзнуть, потом согреться, а потом снова замерзнуть — это когда нашел самое время окочуриться микрокондишн… Осталось только поднять воротник, по самые локти затолкать руки в карманы и, уповая на хладостойкость молодого поднакачанного организма, продолжать нервничать, бродить, слушать, мерзнуть — в общем, ждать до победного.
