Читать «Ржавое зарево» онлайн - страница 75

Если и могло что-нибудь ошеломить взбесившегося Чарусина закупа, так это лишь то, что случилось на самом деле.

Удар получился из тех, наносить которые Жеженю всегда хотелось, однако удавалось всего дважды-трижды за всю его богатую драками жизнь.

В длинном прыжке, всей тяжестью тела, доворотом плеч, широким крепким взмахом руки — всем, чем только можно умножить силу удара точнехонько в скулу… или в то место, где она должна была находиться. И…

И ничего.

То есть самому Жеженю показалось, будто его кулак разлетелся окрест мелкими дребезгами. Однако через ничтожнейший миг выяснилось, что это не кулак брызнул, а искры из Жеженевых глаз. Ибо по этому его кулаку, оказавшемуся целым (в общем-то и почти), а еще по левой пятерне да по коленям с глумливым чмоканьем ударила вскинувшаяся дыбом земля.

Еще миг потребовался парню для окончательного осознания, что стоит он на четвереньках почти там же, откуда кидался в драку. Стоит и снизу вверх обалдело таращится в черное пятно, прикидывающееся лицом Ржавой потворы.

— Отвел себе душу? — внезапно пророкотал из недр этого пятна хрипловатый бесстрастный голос. — Коли нет, продолжай еще — я не имею куда поспевать.

Не насмешка, не издевательство — спокойное и почти дружелюбное предложение. А голос… Что ж, так вот, со взрыкиваниями да подвывами, и надлежит, небось, разговаривать волку в человечьем подобии…

Жежень встал, не отрывая насупленного взгляда от супротивника принялся то ли ладони обтирать о штаны, то ли штаны ладонями. Парень тянул время, соображая, как бы теперь выкрутиться — коль и не с честью, то до возможности целым… И ведь еще нужно было выдумать способ упредить волхва, который, оказывается, вовсе зря счел Идолов Холм безопасным местом…

Сердце вновь начинало заходиться от злобы — теперь уже не на всякое-разное, а на именно эту вот грязно-бурую вражину. Что ж, злоба при подобных делах чувство уместное, лишь бы не через край души. Но сдержанностью Чарусин закуп отродясь не страдал. Оттого-то и доставалось парню в драках, что он, легко взъяряясь, ослеплял себя. И разные умные люди частенько ему об этом говаривали, и сам он это прекраснейшим образом понимал… но всякий раз пресловутая вздорность брала свое.

Без сомнения, успей лишь Жежень опамятовать, стать собою самим, так здесь, на мокром склоне Идолова Холма, все сложилось бы как всегда (вот только уж с этаким-то супротивником парню бы точно не отстрадаться лишь синяками, ссадинами да расквашенной рожей)…

К счастью, Жежень опомниться не успел. Помешал выворотень.

— Не злоби себя, — сквозь звероватый хрип прорезалась вдруг такая мягкость, такое участие, что парень снова будто окостенел от неожиданности. — Не злоби себя. Не досадничай. Не умучивай ноги спешиванием… спешением по никудышней дороге. Все равно ты не успеваешь исполнить веление этого… охранильника при каменном медоведе. В нынешний самый миг Изначальная Кость попадает в обладание, которому предназначена. Не сумеешь осквернить, обессилить: не найдешь, не достанешь тех, кто при НЕЙ. А ежели найдешь… — участливый голос ржавого вдруг лязгнул, как лязгает захлопывающаяся клыкастая пасть. — Зря будет. Будет, что ты выискал свою сгибель.