Читать «Опер против «святых отцов»» онлайн - страница 51

Никифор не тронулся с места, но изможденное его лицо будто бы осветилось, и богомолец проговорил:

— Брат, я давно готов к смерти.

Смотрел на Ракиту этот бородач словно как с иконы. Киллер замялся, и этих секунд хватило, чтобы Черч пришел в себя. Кеша заорал и кинулся опрометью со двора.

Не отводил от Ракиты взгляда Никифор, поднял три перста и осенил себя крестным знамением. Опустил Ракита руку, сжимавшую нож, с трудом перевел дыхание. Никогда он не натыкался на такое препятствие: светлый взор будто бы из инобытия…

Мешая шутку с впервые нахлынувшим на него неведомым страхом, киллер спросил:

— Ты чего все «брат» да «брат»? Из братвы, что ли?

— Я из братьев во Христе.

— Не верующий я. И моли своего Бога, что сегодня я устал. — Ракита сунул нож внутрь куртки, собираясь уходить.

— Ты крещен? — спросил Никифор.

— Да, — почему-то ответил ему Ракита, проклиная себя за все случившееся.

— Значит, мы братья.

В небе россыпью пуль зажглись звезды, темень верхотуры просекло лезвие месяца. Ракита еще раз посмотрел в лицо человека, которого чуть не убил. Потом повернулся и зашагал прочь.

* * *

Черч, не помня себя, добежал до ОВД. Он ворвался к Кострецову с воплем:

— Сросшийся чуть не зарезал!

Опер выскочил из-за стола. Они вместе с Кешей ринулись к месту происшествия на Потаповский. Черч кричал на ходу:

— Никифор отмазал! Богомольный мужик со Сретенки. Он за веру срок волок. Церковь советскую не признает. И на власть он хер положил. Святость великую имеет! Глянул на Сросшегося и говорит: «Ты чего, братан?» Тот перо и кинул.

— С ножом на тебя киллер пошел? — уточнил Кость.

— Ну да, — задыхаясь на бегу, проговорил Кеша. — За спиной, падла, уж встал, как я из подвала поссать поднялся. А Никифор откуда-то выходит и говорит: «Братан, грех убивать!»

— Давно этот Никифор на Сретенке?

— А с лагерей появился после начала перестройки. Прославился он, когда сретенский храм в Печатниках само церковное начальство за ересь разгоняло. Никифор тут как тут — подошел к главному попу и в рожу ему харкнул.

Когда они вбежали в нужный двор, Никифор не торопясь выходил из него.

— Никифор, а тот штымп где? — крикнул Черч.

Мужик остановился и поинтересовался:

— Вы, ежкин дрын, о чем?

— Да ты что, дядя? — взвыл Кеша. — Я все о том, как завалить меня десять минут назад здесь хотели!

Никифор усмехнулся, глядя на Кострецова, сказал:

— Гражданин начальник, путает чтой-то этот человек.

Капитан понял, что и по этому случаю ничего от него не добьешься. Он кивнул Кеше:

— Ты иди.

Черч, с ужасом оглядевшись, проговорил:

— Куда? Опять на перо?

— Успокойся, — ободрил Кострецов. — Киллера твоего после такого расклада уж на Чистяках нет. Лети туда, где прошлый раз скрывался.

Кеша с беспредельным выражением кошмара на лице подхватился и унесся в темноту.

— Никифор, — сказал опер, — вы за что власть, нашу церковь, наши органы ненавидите? За то, что сидели? Так это вас прежняя власть упекла.

— А чем нонешняя власть, с ее органами, той же церковью красной, лучше старой? — осведомился тот, пошире расставляя кривые ноги.