Читать «Серебряный осел» онлайн - страница 147

Огляделась по сторонам. Не сестрица ли озорует?

Нет, Орланды в комнате не было. Даже постель не разобрана. До сих пор не вернулась с прогулки. Все отмечает со своим Эомаем его новое звание.

Два дня назад август украсил шею доблестного воина золотой цепью со знаками отличия трибуна. И назначил наместником… в Серапис вместо Ланселата.

Его сгоряча хотели отдать под суд, но потом государь (вернее Потифар) сменил гнев на милость. Ибо отправить в тюрьму и на плаху столько знатных бриттов и галлов было чревато осложнениями. И на этот счет был издан эдикт о роспуске ордена Круга Стоячих Камней «за неимением нужды в таковом». А сформированная из его остатков Тридцать Первая Британская когорта тут же отправилась на эфиопскую границу — разумеется, сугубо добровольно.

Гавейна так и не нашли, что Эомая сильно опечалило. Скорее всего, того слопали гиены в пустыне.

Дело Артория тоже замяли: просто послали письмо с императорской печатью, где недвусмысленно посоветовали сидеть себе тихо в Британии и довольствоваться тем, что имеет. Естественно, предварительно убрав из Тартесса, родовой вотчины наследника престола, цезаря Птолемея Юлия Кара, свои войска. Балаганный «царь» Аргантоний тоже отделался очень легко: племянник простил его и оставил «до времени на хозяйстве». Хотя Потифар и намекал ему, что старого подлеца надо бы примерно наказать, но Кар твердо отказался, заявив, что убивать родственника не хочет, тем более что из всей семьи остались только они вдвоем. А государевы чиновники присмотрят, чтобы дядюшка не слишком расточал добро племянника.

Эомай пытался отказаться от сколь почетной, столь и хлопотной должности, напирая то на свою неопытность, то на веру, то на непонятные обеты. Но воля августа — закон, и с ней не поспоришь. Рыцарь только выговорил себе право уйти в отставку через три года и месяц отпуска для того, чтобы утрясти все вопросы со своим орденским начальством и для устройства личных дел. При этих словах он так многозначительно посмотрел на Орланду, что всем все стало ясно.

Девушка покраснела и виновато глянула на Кара, восседавшего на маленьком троне одесную своего приемного отца, августа. Юноша, утром официально усыновленный и объявленный цезарем, законным преемником императора, побледнел и от досады закусил губу. Но под взглядами любопытных придворных и, главное, сияющей счастьем Клеопатры, наконец-то получившей долгожданного сына, Кар быстро справился со своими чувствами и принял по-настоящему царственный вид.

— Молодец! — шепнул ему на ухо стоявший за спиной цезаря начальник его личной охраны центурион Будря. — Прорвемся, хлопче!

Сестрам его величество от щедрот своих даровал по сто тысяч сестерциев и по собственному дому в имперском городе Сераписе из реестра конфискованных у провинившихся чиновников. Это, не считая драгоценностей, оставленных сестрам в виде законного трофея, взятого в бою.

(Хотя сестра и отнекивалась, но амазонка честно поделила самоцветы пополам.)

Сверх того, Орландину пожаловали весьма забавной наградой. Вначале ее за заслуги произвели в преторианские центурионы, поскольку, как ни крути, а опционом она уже была. И тут же уволили, ибо в мирное время женщины в имперской гвардии не служили. В военное вообще-то — тоже, но раз положено дать чин, то дали.