Читать «Исторические портреты. 1613 — 1762. Михаил Федорович — Петр III» онлайн - страница 38

Созвали бояр. Хлопов уверял их, что болезнь его племянницы — «от сладких ядей» (от сластей), теперь проходит, Мария скоро окончательно выздоровеет. Но бояре, в угоду Марфе Ивановне, приговорили: Хлопова «к царской радости непрочна».

Марию— Анастасию из дворца, в котором уже шли приготовления к свадьбе, выслали к бабке на подворье. А через десять дней ее вместе с бабкой, теткой, двумя дядьями Желябужскими отправили в далекий Тобольск. В 1619 году перевели оттуда в Верхотурье. На пропитание довольно скудное выдавали десять денег в день.

Царь Михаил, судя по всему, испытывал к Хлоповой сильное, искреннее чувство, тосковал по ней, не соглашался взять другую невесту. Мать же, с ее злым своенравием, не хотела и слышать о девице, которую так полюбил ее сын. Царь не имел силы противостоять матери.

С приездом Филарета у него появилась надежда. Влияние Салтыковых ослабевало, хотя их поддерживала по-прежнему Марфа. Филарет к ним относился иначе, чем его супруга. Но, очевидно, не хотел осложнений. Одно время он вынашивал планы о женитьбе сына на одной из иностранных королевен. Посольства в Данию (1621 год, сватали за племянницу короля Христиана) и Швецию (1623 год, сватали за сестру курфюрста Бранденбургского Георга, шурина шведского короля Густава Адольфа) не принесли успеха.

Хлопова жила к тому времени относительно недалеко от Москвы — в Нижнем Новгороде, куда ее привезли еще в 1620 году. Причем в грамоте о переводе ее вновь именовали царицей. На здоровье она не жаловалась. Михаил Федорович, не забывший избранницу своего сердца, объявил отцу, что женится только на Хлоповой: она — де указана ему Богом.

Вскоре Шереметев и трое других, по указанию из дворца, начали следствие. Доктора Валентин Бильс и Бальцер повторили свое заключение семилетней давности: Хлопова страдала пустяковой желудочной болезнью; в ее скором излечении не могло быть сомнения. М. Салтыков, царский кравчий, призванный к допросу, запирался, увиливал. Было ясно, что он солгал, «облиховал» Хлопову.

«Великие государи» советовались с боярами И.Н. Романовым, И.Б. Черкасским, Ф.И. Шереметевым. Послали за Хлоповыми, отцом и дядей невесты. Отец поведал, что дочь его заболела только в царском дворце; до приезда в него и во время ссылки все время была и есть здоровехонька. Духовник подтвердил ее слова. То же сделали Шереметев и Михаил, архимандрит Чудовский, медики, съездившие по указу государей в Нижний Новгород. Боярин спросил несчастную невесту:

— Отчего ты занемогла?

— Приключилась мне болезнь от супостат.

Иван Хлопов настаивал, что ее дочь отравили Салтыковы. А невестин дядя корень зла видел в неумеренном потреблении племянницей всяких сластей. Дело закончилось для Салтыковых плохо — их выслали в деревни, вотчины взяли в казну. В указе объявили, что наказали их за то, что они «государевой радости и женитьбе учинили помешку». Их упрекали, что в ответ на царские милости — честь и приближение к особе монарха «больше всех братьи своей» — они «то поставили ни во что, ходили не за государевым здоровьем, только и делали, что себя богатили, домы свои и племя свое полнили, земли крали и во всяких делах делали неправду; промышляли тем, чтоб вам при государской милости, кроме себя, никого не видеть; а доброхотства и службы к государю не показали».