Читать «Исторические портреты. 1613 — 1762. Михаил Федорович — Петр III» онлайн - страница 14

Филарет подчинился обстоятельствам, как и при первом самозванце. Как тогда он, исполняя, несомненно, поручение Лжедмитрия I, ездил за мощами царевича Дмитрия в Углич, так и теперь, по повелению Лжедмитрия II, играл роль патриарха. Вел себя осторожно; «был, по словам А. Палицына, келаря Троице-Сергиева монастыря, разумен, не склонялся ни направо, ни налево». Богослужения проводил, называя при этом «тушинского вора» Дмитрием-царем.

Деликатность ситуации для него, помимо прочего, — в том, что в Москве патриарший престол занимал Гермоген, бесстрашно разоблачавший бесчинства интервентов, патриот России. Этот «настоящий» святитель Русской Православной Церкви в своих грамотах, рассылавшихся к народу, ругал изменников; но не делал этого по отношению к Филарету — он, мол, находится в Тушине не по своей воле, а по принуждению. Гермоген не осуждает его, а молит за него Бога («а которые взяты в плен, как Филарет митрополит и прочие, не своею волею, а силою, и на христианский закон не стоят, крови православных братий своих не проливают; таких мы не порицаем, но молим о них Бога»; февраль 1609 года). Такое отношение московского патриарха и царя В. И. Шуйского не давало как будто оснований считать Филарета «тушинским перелетом», каких тогда нашлось немало.

В следующем году тушинский лагерь распался, «вор» бежал в Калугу, где вскоре был убит. Началась открытая интервенция Речи Посполитой в Россию (осада войском короля Сигизмунда III Смоленска и др.). Польско-литовские верхи мечтали о захвате русских земель, церковной унии России и Польши, по сути дела, о полном подчинении государства Российского, которому грозила потеря национального суверенитета.

Разгром русского войска под Клушином, к западу от Москвы, С. Жолкевским, сведение с престола царя Шуйского привели к установлению в Москве режима «семибоярщины» (правительства из семи вельмож во главе с кн. Ф. И. Мстиславским). В стране по-прежнему царили беспорядок, анархия. Существовали как бы два политических центра: один в Москве («седмочисленные бояре»); другой — при втором самозванце (пока он оставался живым). Интервенты захватили многие города и уезды в центре и на севере государства. С запада к столице приближалось войско Жолкевского. Ситуация становилась критической.

В этих условиях польский король и его советники предложили выход — провозгласить русским царем Владислава, сына Сигизмундова. Начались переговоры королевских комиссаров с московскими и тушинскими боярами. Бояре и патриарх Гермоген согласились с кандидатурой польского королевича, но с условием — он должен перейти из католичества в православие. Выполнение этого требования было попросту нереальным; тем не менее в Москве целовали крест новому царю Владиславу. Разослали грамоты по стране — с требованием на местах делать то же самое. Так московские политики надеялись на замирение Московского царства, успокоение земли, народа. Многие были недовольны, особенно простой народ. Но дело сделано, в Москву вошло войско Жолкевского (в ночь на 21 сентября 1610 года).