Читать «Капитан Темпеста» онлайн - страница 155

Герцогиня отчаянно защищалась от поляка, который хотел один, без помощи других, овладеть ею и только отражал ее удары саблей, не нападая сам на нее. Он рассчитывал, что ему удастся ее обезоружить и взять в плен.

Эль-Кадур, Перпиньяно и старый далмат были оттеснены от герцогини и не могли ей помочь, сражаясь с напиравшими на них со стороны входа врагами. Но мужественная молодая венецианка и одна справилась с польским медведем. Пользуясь тем, что он остался один с ней лицом к лицу, желая во что бы то ни стало одержать над ней победу собственной силой и этим смыть с себя позор своего поражения в поединке под стенами осажденной Фамагусты, поляк старался обезоружить ее, но она ловким маневром прижала его в угол и сильным ударом шпаги проколола ему горло насквозь.

— Умри, предатель! — вскричала она. — Если бы победа осталась на твоей стороне, ты взял бы меня только мертвой, а теперь умри сам, побежденный рукой капитана Темпеста!

— А, черт… Ну, теперь… все кончено! — прохрипел Лащинский, раскинув руки и тяжело падая к ее ногам.

Через минуту его не стало.

Метюб бросился было на победительницу поляка с поднятой саблей, но в то же мгновение и он упал, сраженный саблей Эль-Кадура, которому удалось, наконец, пробиться к своей госпоже.

— На помощь к Перпиньяно! — крикнула Элеонора, заметив, что лейтенант вместе с остальными ее спутниками стеснен со всех сторон и едва держится против нападающих.

— Берегись, госпожа! — вдруг воскликнул Эль-Кадур, загородив ее собой.

В то же мгновение сердце верного араба, собственной грудью заслонившего свою госпожу, было пробито пулей Метюба, который собрал свои последние силы, чтобы увлечь с собой во мрак царства смерти невольную виновницу всей этой ужасной драмы.

— Проклятый араб! — простонал он, скрежеща зубами от злобы на эту последнюю неудачу, и с тем испустил дух.

Дедушка Стаке и Симон чудесным образом тоже пробились к герцогине и помогли ей отнести умиравшего араба в комнату рядом, носившую следы страшного разгрома, произведенного во время следования по этой местности полчищ Мустафы, шедших на Фамагусту.

— Бедный мой Эль-Кадур! — произнесла Элеонора, наклоняясь над умирающим, лицо которого уже подергивалось предсмертной судорогой.

— Умираю… госпожа… — шептал он прерывающимся голосом. — Пуля… прошла… в сердце… Про… щай… будь… счаст… лива…

— Нет, Эль-Кадур, нет, друг мой, ты не должен умереть!..

Я вылечу тебя, — сквозь слезы говорила герцогиня, сжимая его холодеющие руки.

Араб устремил на нее свои потухающие глаза с последним проблеском глубокой любви и безграничной преданности и еле слышно произнес:

— Мои… мучения… окончены… Будь… Счастлива… дай… и твоему… вер… ному рабу… умереть… счаст… ли… вым… поцелуй… его…

В то время, как Симон плакал навзрыд и его старый соотечественник, дедушка Стаке, тоже тихо ронял слезы над умирающим, герцогиня осторожно прижала губы ко лбу своего преданного слуги, ради нее пожертвовавшего собственной жизнью.