Читать «Севастопольский мальчик» онлайн - страница 71
Константин Михайлович Станюкович
Комната была полна разными свертками, мешочками и маленькими сундучками последних умерших в ее палате и просивших сестру исполнить их последнюю волю.
В углу была кровать, умывальник и стол. Портрет какого-то красивого офицера висел над кроватью.
Сестра отыскала сверток с пришпиленной к нему бумажкой, на которой было написано рукою той же доброй женщины — от кого и кому сверток и что в нем находится, и, прочитав список, показала Маркушке три серебряные рубля, старый матросский нож, крест покойной жены, шейный платок и две ситцевые рубахи и, снова завернув все вещи, передала Маркушке. Передала и бутылку вина и проговорила:
— Бугай выпьет. А ты смотри, Маркушка, через бухту к Графской переезжай, а не через Корабельную… Начнется бомбардировка, там опасно. До свидания, славный мальчик! — прибавила сестра и крепко пожала руку Маркушке.
— Спасибо вам, добрая барыня, — промолвил Маркушка…
И, взглянув на ее истомленное лицо, прибавил:
— А вам надо отдохнуть… Изморились-то за ночь…
— В восемь уйду с дежурства и высплюсь…
— То-то. И тяжелая ваша служба, милосердная барыня… Я не пошел бы на такую службу… Тяжко смотреть… А уж на тятьку…
Он вдруг почувствовал себя бесконечно виноватым, что болтал и словно бы забыл отца…
И, сдерживая подступавшие слезы, вышел из комнаты.
Уже рассвело, когда Маркушка дошел до бухты. И только что он сел в ялик, идущий к Графской, как загрохотали выстрелы… Несколько ядер упало недалеко от ялика…
— Ишь ты… Опять народ бьют! — проворчал яличник, принаваливаясь на весла… — А ты, Бугайкин рулевой, чего ревешь?
— Отца убило! — резко вымолвил Маркушка.
— То-то и есть. Много сирот останется! — сердито заметил яличник.
Грохот выстрелов усиливался. Скоро облака порохового дыма скрыли от глаз часть оборонительной линии и окрестностей Севастополя.
На пристани яличники еще не собрались, и Маркушка побежал домой.
III
При виде Маркушки с лица Бугая исчезло тревожное выражение, но зато встретил он своего друга довольно сердито.
— Это как же, Маркушка? Из-за тебя, дьяволенка, тревожишься, а ты… бегать, вроде арестанта, без спроса… Куда бегал?
— В госпиталь…
— Мог побудить… Вместе пошли бы!.. А то…
Голос Бугая уже смягчился. Он словно бы нарочно не спрашивал об отце, не сомневаясь, что он умер, и не хотел расстраивать и без того печального Маркушки…
И он оборвал упрек и сказал:
— Пей-ка чай… Да кантуй бублики…
— Уж отвезли на Северную… Зарыли… Вот возьмите, дяденька… А вино пейте! — говорил Маркушка, отдавая сверток и бутылку Бугаю.
И прибавил:
— А вы не серчайте, дяденька… Не сустерпел… Захотел взглянуть… Милосердная задержала…
— Как не взглянуть… Это ты правильно… Только меня бы взял… Ну, а я, Маркушка, не серчаю… Ты башковат. Разве не понимаешь, что ты для меня вроде быдто одного на свете заботливого внучка, — необыкновенно ласково проговорил старик…
И он нежно погладил голову Маркушки и сказал:
— Поди прежде помойся… А то вроде цыгана.
Скоро Маркушка несколько отмыл грязь со своего лица и рук.
Без Маркушки Бугай и не думал пить чай.
