Читать «Создатель звезд (другой перевод)» онлайн - страница 185

Расположенный за дельтой реки литейный цех выбросил язык пламени. Неподалеку темные заросли утесника придавали таинственность вытоптанным лугам пригорода.

Мое воображение нарисовало протянувшиеся за вершиной моего холма другие невидимые глазу холмы. Я видел равнины, леса и поля, с их мириадами стеблей. Я видел всю круглую землю. Деревни были закреплены на сетке автомобильных и железных дорог и поющих проводов. Капли росы на паутине. Кое-где были видны туманности городов, усеянные звездами.

За равнинами кипящий, освещенный неоном Лондон был подобен стеклышку микроскопа с несколькими каплями грязной воды, кишащей микроорганизмами. Микроорганизмами! С точки зрения звезд эти существа были, конечно, микробами; но сами себе, а иногда и друг другу, они казались более реальными, чем звезды.

За Лондоном воображение рисовало темную полоску Канала, потом всю территорию Европы – залатанную ткань черепичных крыш и спящих заводов. За тополиной Нормандией раскинулся Париж со слегка наклоненными из-за округлости Земли башнями Нотр-Дам. Далее, испанская ночь сверкала убийственным светом городов. Левее лежала Германия, с ее лесами и фабриками, ее музыкой, ее военными касками. Мне казалось, что на кафедральных площадях я вижу тысячи стройных рядов возбужденных и одержимых молодых людей, приветствующих освещенного факелами фюрера. И в Италии, стране воспоминаний и иллюзий, молодежь тоже зачарованно шла за идолом толпы.

Еще левее была Россия, выпуклый сегмент земного шара, снежно-бледная во тьме, распростершаяся под звездами и облаками. Я неизбежно должен был увидеть башни Кремля, глядящие на Красную Площадь. Там покоился победоносный Ленин. Далеко-далеко, у подножия Урала мое воображение видело рыжие языки пламени и клубы дыма над Магнитогорском. За горами появились первые проблески рассвета. У меня была полночь, а день уже мчался по равнинам Азии, опережая своей золотой и розовой грудью маленький столбик дыма над Транссибирским экспрессом. Севернее, свирепая Арктика тиранила заключенных в лагерях. Гораздо южнее располагались плодородные равнины, бывшие колыбелью нашего вида. Но теперь я видел там перечеркнувшие снег железные дороги. В каждой деревне дети Азии готовили к новому учебному дню сказку о Ленине. Еще южнее были покрытые снегом вершины Гималаев, глядящие в переполненную людьми Индию. Я видел хлопок и пшеницу, священную реку, несущую свои воды мимо рисовых полей и крокодиловых лежбищ, мимо Калькутты с ее портом и конторами прямо в море. Из своей полуночи я глядел на Китай. Утреннее солнце скользило по залитым водой полям и позолоченным гробницам предков. Янцзы, тонкая, сверкающая нитка, мчалась по своему руслу. Далее были пространства Кореи и, за морем – Фудзияма, погасшая и величественная. Вокруг нее, на узком острове суетился активный народ, словно лава в кратере. Он уже отправил в Азию солдат и товары.