Читать «Последняя республика» онлайн - страница 3

Обратим внимание на Гитлера. На грандиозных сборищах фашистов в Нюрнберге перед бесконечными колоннами штурмовиков и эсэсовцев появлялся фюрер Можем ли мы представить, что вместо Гитлера появляется кто-то другой, а сам фюрер стоит в сторонке? Такого быть не могло и представить такое невозможно. Но там, в Нюрнберге, им нечего было праздновать, а тут ПОБЕДА! И было бы так логично: от каждого из действующих фронтов — по одному полку. Десять фронтов — десять полков. Во главе каждого полка — командующий фронтом лично. Всем парадом командует заместитель Верховного Главнокомандующего Маршал Советского Союза Г.К.Жуков, а принимает парад — САМ.

Нюанс: на заключительном этапе войны Жуков был не только заместителем Верховного Главнокомандующего, первым заместителем Наркома обороны, но еще и командующим одним из фронтов — Первым Белорусским. Но тут нет проблем: он должен был выполнять функции своей более высокой должности — заместителя Верховного Главнокомандующего, а вести колонну Первого Белорусского фронта мог его заместитель. Тут заместитель во главе полка приемлем и понятен. Это небольшое исключение никак не нарушало общей системы.

Так должно было быть.

Но было не так: Сталин парада не принимал, вместо Сталина парад принимал Жуков.

В этом случае: кого же поставить на место Жукова парадом командовать? Сталин решил: командовать будет К.К.Рокоссовский.

Хороший маршал, ничего не скажешь. Но ведь он просто один из командующих фронтами. Другим командующим обидно. Коневу, например. И Малиновскому обидно. И Василевскому. А назначить Конева вместо Рокоссовского, тогда Рокоссовскому будет обидно.

Одним словом, нарушили на параде всю логику. И ради чего?

3

Во всей мировой научной литературе я нашел только два объяснения.

Вернее — две неудачные попытки объяснения.

Первое «объяснение»: Сталин не мог ездить на коне.

Очень убедительно.

Но и Гитлер на коне не ездил. Парады он любил, но парадов на коне не принимал. У него для этого был «мерседес». Сам Гитлер считал, что появиться ему на коне перед войсками — означает поставить себя в смешное положение (Генри Пикер. Застольные разговоры Гитлера. Запись от 4 июля 1942 г.).

Чтобы не попасть в смешную ситуацию, Гитлер отменил старую традицию и ввел новую. Двадцатый век тем и знаменит, что во все предыдущие века и тысячелетия люди воевали на лошадях, а в двадцатом пересели на машины. Потому и парады стали принимать не на белых жеребцах, а на машинах.

Черчилля на скакуне я тоже представить не могу.

Просмотрел тысячи метров кинохроники, но и де Голля на скакуне не обнаружил.

А Рузвельт был парализован. Так вот, Рузвельт объезжал войска на армейском джипе, и де Голль тоже, и у Черчилля было что-то наподобие.

У нас в те времена по традиции командующий парадом выезжал на коне. Для Парада Победы решили: командующий парадом — на вороном жеребце, принимающий парад — на белом. Но ради особого случая традицией можно было пренебречь, вернее — начать новую традицию и вложить в нее горделивое содержание: вступили в войну на лошадях, завершили на машинах.