Читать «Роковой рубин» онлайн - страница 2

Ах, она все понимала. Адвокат, давно ставший другом их семьи, делал все, что мог. Но, увы, шутки не помогали. Саманта едва удержалась на ногах. Неужели прямо сейчас?

— Бен, вы внизу?

— Да, в вестибюле. Собственно, это я в вестибюле. А он в туалете, переодевается.

— Переодевается?!

— Представь себе, Сэмми. Я в своей жизни много чем занимался, но чтобы помогать клиенту подобрать себе новый костюм — такого со мной еще не случалось.

— Но зачем…

— Ну, там не слишком заботятся о внешнем виде своих подопечных, сама понимаешь.

Саманта прерывисто вздохнула и покачала головой, сильно надавив под глазами, чтобы остановить слезы. Она не будет плакать. Нельзя, чтобы он увидел ее после десяти лет разлуки с распухшим лицом и хлюпающим носом. Чувство собственного достоинства — это единственное, что у нее еще осталось.

— Он что-нибудь сказал? — спросила она, убедившись, что может говорить спокойно.

— Э-э, Сэмми, а как же профессиональная тайна? Я ведь представляю не только твои, но и его интересы. Что же я, по-твоему, не профессионал? И учти, никакой жестокой правды я слышать не хочу.

— Бен, ты же сам знаешь, кто ты для нас.

— Не подлизывайся. — Помолчав, Бен неохотно добавил: — Он сказал, что если бы мог, то бежал бы прочь, не увидевшись с тобой.

Онемевшими пальцами она вцепилась в трубку. «Ты ведь ничего другого и не ожидала», — уговаривала она себя. Но что-то в ней словно бы умерло.

— Передай ему, что двери номера открыты.

— Хорошо. Ему сейчас нужно, чтобы все двери перед ним были открыты.

— Я не могу открыть все.

— Освобождение под честное слово — это еще не свобода, — сказал Бен. — Он это понимает.

— Мне кажется, он страшно боится, что его заставят жить с женой, которую он не хочет.

— Скорее всего он сейчас сам не знает, чего хочет.

— Это он знает всегда, Бен. В том-то и дело.

— Она попрощалась, повесила трубку и с угрюмой решимостью пошла открывать двойные двери номера.

Открыла и отступила. Решила было бросить последний взгляд в зеркало и уже, наполовину повернувшись, одернула себя: глупо вести себя так, словно для него имеет значение, как она выглядит.

Каждое слабое жужжание, каждый звук, доносившийся со стороны лифтов, бил по нервам. Едва дыша, она вслушивалась. Пригладила зачесанные наверх волосы, нервно потеребила выбившуюся светлую прядку, дернула ее изо всех сил, не заметив, что часть волос осталась в руке. Дюжиной больше, дюжиной меньше. И разве это больно?

Кажется, она целую вечность стоит тут, у дверей, в своем бледно-желтом платье. Саманта сжимала кулаки, впиваясь ногтями в ладонь. Разжимала пальцы и крутила золотое обручальное кольцо на левой руке — с этим кольцом все эти годы она практически не расставалась, даже когда работала. Когда она снимала его с пальца, то кольцо висело на шее, на крепкой золотой цепочке.

На той самой цепочке, что и его обручальное кольцо. Оно и сейчас холодит ей грудь.

Наконец мерный звук поднимающегося лифта стих, и негромкий лязг раздвигающихся металлических дверей прозвучал как трубы судного дня. Десять лет спрессовались в это мучительное мгновение. Если бы сейчас на пороге возник вдруг какой-нибудь невесть откуда взявшийся незнакомец, дрожащие ноги перестали бы ее держать.