Читать «Колдунья моя» онлайн - страница 269

Жосслен де Комбур поцеловал свою жену и дотронулся до ее округлившегося живота жестом благословения. Не добавив больше ни слова, Мэйрин повернулась и неторопливо направилась в покои королевы.

— Мэйрин из Эльфлиа! — неожиданно крикнул ей вслед Эрик Длинный Меч. — Разве ты не хочешь пожелать мне удачи? Или ты не желаешь удачи отцу твоего ребенка?

Мэйрин застыла от ужаса при звуке его голоса. Прежде она не заметила, что Эрик тоже находится здесь, хотя, само собой, его присутствие вполне естественно. Но Мэйрин до сих пор думала только о Жосслене. В одно мгновение в голове ее пронеслись все известные ей проклятия, так и просившиеся на язык, но затем она поняла, внезапно и отчетливо, что самый большой удар для Эрика — если она вовсе не обратит на него внимания. Гордо подняв голову, она продолжала свой путь, так и не обернувшись.

До начала поединка оставалось несколько минут. Отстранив Лойала, Дагда сам внимательно проверил снаряжение Жосслена. Рыцарь надел длинную кольчугу; голову его прикрывал остроконечный шлем с наносником. Лазурный ромбический щит был разделен на две части горизонтальной золотой полосой. В верхней части красовалась золотая роза: роза была частью герба отца Жосслена, и Рауль де Рохан позволил сыну пользоваться этим знаком. На нижней части была изображена золотая звезда, которую Жосслен избрал, чтобы почтить Мэйрин, ибо звезда была символом колдуньи. На золотой полосе были начертаны слова девиза: «Honoria Supra Alis»— «Честь превыше всего». Но самым главным во всем снаряжении был, конечно, обоюдоострый меч с простым эфесом и утяжеленной рукоятью. Дагда вырвал у себя волосок и провел им по лезвию меча; волосок мгновенно распался надвое.

Дагда улыбнулся и взглянул на Лойала.

— Отлично, парень! — одобрительно воскликнул он. Переведя взгляд на Жосслена, он торжественно провозгласил:

— Вы готовы, милорд!

Мэйрин, сидя в покоях королевы, услышала возгласы зрителей, подсказавшие ей, что поединок начался. Она вздрогнула и тут же почувствовала, как сильно дернулся ребенок в животе. Сердце ее заколотилось. Из этой комнаты поля сражения видно не было. Мэйрин сидела совсем одна: все, вплоть до последней служанки, отправились смотреть на поединок.

«Мне нечего бояться, — уговаривала она себя. — Бог на нашей стороне. Смыть пятно позора с моей чести и пятно сомнения с законности моего ребенка сможет лишь гибель Эрика от руки Жосслена. Когда Жосслен победит Эрика, все наконец уверятся, что я не лгала». Мэйрин была далеко не глупа и прекрасно понимала, что многие придворные верят не ей, а Эрику, несмотря на полное доверие королевы к словам своей подруги.

И снова она привычно удивилась, почему же Эрик Длинный Меч так и не изнасиловал ее. Почему он, орудуя пальцами в ее неподатливом теле, считал, что в действительности овладевает ею как мужчина? Почему он всегда настаивал на том, что переспал с ней по-настоящему? И ни разу с его лица при этом не соскользнула маска самоуверенности и убежденности в своей правоте. В конце концов Мэйрин перестала сомневаться, что Эрик верит в то, что овладел ею целиком и полностью, как подобает нормальному мужчине. А если это так, то Эрик Длинный Меч действительно безумец, как она уже много раз подозревала. Издалека до нее доносились крики и рев толпы, наблюдавшей за невидимой для нее битвой. О Боже! Ну почему она согласилась на это добровольное заточение?! Ей следовало бы сейчас быть там, в королевском павильоне, и вместе со всеми поддерживать Жосслена. Но тут Мэйрин внезапно заметила, что воцарилась полная тишина. Криков больше не было. Она напряженно вслушивалась, но не услышала ничего, кроме легкого шелеста ветерка за окном башни.