Читать «Возвращение оракула» онлайн

Сергей Шведов

ВОЗВРАЩЕНИЕ ОРАКУЛА

* * *

Прокурор Иван Николаевич Лютиков пребывал в прескверном расположении духа. Сухарев без труда определил это по багровой толстой шее и розовеющим пухлым щекам. Нельзя сказать, что глаза прокурора метали молнии, но, во всяком случае, смотрели они на следователя прокуратуры неприязненно. Сухарев призадумался и попытался сообразить, чем же так прогневил высокое начальство. Вроде бы никаких особенных грехов за Василием Валентиновичем не числилось. Да и дела, которые он в данный момент вел, вряд ли могли вызвать резонанс в высших городских и областных сферах — обычная рутинная работа, не более того.

— Вот полюбуйся, — бросил Лютиков на стол лист бумаги. — Это же черт знает что!

Сухарев бегло пробежал глазами текст и вздохнул с облегчением. Камешек, нет, скорее булыжник, брошенный анонимным доброхотом, метил, к счастью, не в его огород. Тем не менее Василий Валентинович счел нужным вздохнуть, укоризненно покачать головой и выразить свое отношение к проблеме одним словом:

— Прискорбно.

— Безобразие! — не согласился с ним прокурор Лютиков и прокатился по кабинету большим неуклюжим шаром, энергично вытирая шею белоснежным носовым платком.

Иван Николаевич был человеком неуемным, работящим, довольно близко принимающим к сердцу сваливающиеся на его голову проблемы. За эти качества его ценили начальники и недолюбливали подчиненные. Сухарев и по роду службы, и, так сказать, по зову сердца принадлежал к последним и сейчас с нехорошим предчувствием ждал, чем еще огорчит его энергичный Лютиков накануне честно заработанного выходного дня.

— Надо проверить, — сухо бросил прокурор следователю, присаживаясь к столу.

— Но ведь это анонимка, Иван Николаевич! Мало ли что напишет наш поголовно грамотный народ. К тому же Рябушкин у нас давно уже не работает.

— По-вашему, три месяца — это давно? — сверкнул на подчиненного глазами Лютиков.

Сухарев в ответ лишь сокрушенно развел руками. По внешнему виду и внутренним качествам Василий Валентинович был полной противоположностью прокурора. То есть худ, высок ростом и флегматичен. Лютиков ценил в нем старательного и въедливого работника, но частенько поругивал за отсутствие вдохновения. Сухарев на претензии прокурора только плечами пожимал. По его мнению, юрист должен в своей деятельности руководствоваться одними фактами, а вдохновение оставить поэтам.

— Вы фантастической литературой случайно не увлекаетесь, Василий Валентинович.

— А с какой стати? — удивился Сухарев.

— Действительно, — вздохнул Лютиков. — Чушь собачья лезет в голову.

Несколько месяцев назад с Лютиковым приключилась крупная неприятность. Да что там неприятность — чертовщина какая-то. Из морга исчезли полтора десятка трупов. Точнее, они не исчезли, а некоторым образом ожили. И даже не некоторым, а самым что ни на есть натуральным. А один из этих ходячих трупов имел наглость заявиться в кабинет губернатора в тот самый момент, когда весь областной бомонд публично скорбел о его кончине. Сухарев в том деле задействован не был, но слухами земля полнится. Лютикову влепили неполное служебное соответствие и намекнули на проблемы со здоровьем. Для самолюбивого Ивана Николаевича такая оценка его неустанных трудов на поприще юриспруденции явилась тяжелым ударом. Но обиду он затаил не столько на огорчивших его суровых начальников, сколько на ни в чем вроде бы не повинного Анатолия Сергеевича Рябушкина… Сухарев никогда бы не стал копаться в душевных ранах прокурора, если бы тот сам не подсунул ему эту чертову бумажку с доносом анонима.