Читать «Вселенная Наследия» онлайн - страница 637
Чарльз Шеффилд
И прежде чем она успела это осознать, боль исчезла. Освободившееся "Спасение" рывками понеслось вперед, в открытый космос. Вихрь за кормой уменьшился и погас. Сквозь него мутно просвечивали звезды. Они разгорались все сильнее. Внезапно между звездами и мчащимся кораблем не осталось ничего.
– А теперь протестируем здесь все как положено. – Ребка открыл шлем и глубоко вздохнул. – Молитесь на эту посудину. Я попытаюсь вытянуть нас на сверхсветовой режим и войти в узел Бозе-сети. Если она работает, мы скоро будем дома.
Дари откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. А если нет… Она обязана работать. Смешно было бы после всего пережитого обнаружить, что ты ограничен досветовой скоростью и вынужден провести остаток жизни в Мире Джерома.
Дари поклялась вернуться в Мир Джерома, если они доберутся до дома в добром здравии. Она самолично убедится, что там воздвигнута статуя в честь самого знаменитого ученого планеты. Квинтус Блум заслужил ее, даже если потомки не будут знать – за что.
Но они узнают. Дари напишет полную историю Строителей, начиная с открытия первого артефакта – Кокона, и кончая исчезновением последнего – Лабиринта. Она представит в ней все теории, существовавшие когда-либо относительно природы Строителей, включая собственные идеи и, разумеется, Квинтуса Блума. Она документально зафиксирует все, что оставили Строители в наследство Вселенной, кем бы они ни были сейчас.
И если тысячу или несколько тысячелетий спустя люди будут думать, что это наследство – всего лишь изустное творчество, это в порядке вещей. Мифы и легенды зачастую переживают факты. Вспомните Гомера: его творения живут в памяти людей и поныне, хотя царей и цариц его времени сегодня не знает никто. Король Кнут пытался остановить прилив, но кто теперь помнит его предшественников и преемников?
"Легенда о Строителях".
Дари улыбнулась себе, и в это мгновение воздух в кабине наполнился голубым свечением. "Спасение" шло на сверхсветовой скорости.
26
Обстановка на борту "Спасения" представляла нечто среднее между молчаливым удовлетворением и маниакальным весельем. Ханс Ребка, сидевший в кресле пилота, знал причину. Самое сильное ощущение в жизни – спасение от близких объятий Ангела Смерти. За последние несколько дней до исчезновения Лабиринта их жизни постоянно подвергались таким опасностям, что за шанс выжить Ребка не дал бы и ломаного гроша. И тем не менее все они здесь, живые, возвращаются домой (за исключением Квинтуса Блума, о местонахождении которого можно было только догадываться, но это никого не интересовало).
Ханс чувствовал себя единственным существом, выпадающим из всеобщего веселого возбуждения. Ему следовало бы радоваться настоящему моменту, даже если тот – лишь короткая мирная передышка перед новой трудной работой. Агонизирующий Лабиринт подсказал ему еще кое-что. Он не просто пережидал это состояние – он получал от него удовольствие. Приключения всегда сопровождает опасность. Но они пьянят и стимулируют, волнуя и заряжая энергией законченного сорвиголову сильнее всего в жизни.