Читать «Храм Фортуны II» онлайн - страница 9

Далее двигались представители всех жреческих коллегий Рима — мудрые понтифики в длинных белых одеждах, зоркие авгуры с обвитыми лавром посохами в руках, суровые гаруспики, которые могли предсказывать будущее по внутренностям жертвенных животных.

За ними легким шагом шли непорочные весталки — девственные жрицы Богини Весты, хранительницы домашнего очага. Их лица и головы были покрыты тонкими белоснежными покрывалами, дабы не смущали они очей народа своей неземной красотой.

Старшая жрица несла чашу с горящим в ней вечным огнем Весты. Это священное пламя никогда не должно было угасать, и девы в своем храме денно и нощно поддерживали его. Тут же на повозке ехал знаменитый Палладиум, которого привез в Рим еще легендарный Эней.

За весталками, весело приплясывая и подпрыгивая, что разительно контрастировало с полным достоинства поведением непорочных жриц, двигались служители грозного Марса, салии, в сопровождении группы музыкантов, во всю дующих во флейты и колотящих в барабаны. Эти были одеты в короткие пурпурные туники военного образца, в шлемы и панцири. На поясах жрецов болтались короткие мечи, а копьями с медными наконечниками они то и дело ударяли в священные бронзовые щиты, которые несли специальные прислужники.

Много веков назад один из этих щитов упал с неба к ногам доброго царя Нумы и громовой голос приказал ему как зеницу ока беречь эту реликвию, ибо щит символизирует мощь и силу Рима.

По совету жрецов Нума приказал изготовить еще одиннадцать таких же щитов, и теперь уже никто не мог разобрать, где подлинный, а где копии. Так что берегли все двенадцать.

Далее, смешавшись в кучу, шли служители прочих культов: фециалы, луперки и множество других.

Замыкали религиозное шествие августалы — недавно созданная коллегия, в чьи обязанности входило попечительство над культом Божественного Августа. Во главе их в легкой повозке ехала императрица Ливия — именно ее, вдову покойного цезаря, сенат назначил главной жрицей нового Бога.

А потом сплошной толпой валили неисчислимые массы народа — степенные купцы из Аргентарского квартала, трудолюбивые ремесленники с виа Импудика, бойкие молодцы неопределенных профессий из Субурры, ободранные пролетарии из Заречья, с нетерпением ожидающие раздачи хлеба и вина; все они шли с семьями, детьми, женами, друзьями и знакомыми. Тут же, опасливо озираясь, семенили крестьяне из Кампании и Самния, прибывшие в столицу посмотреть невиданное зрелище; было много иностранцев, мелькали даже черные африканские лица. Вся эта толпа с гомоном, шумом, свистом и песнями тащилась по просторной виа Сакра, спеша к мавзолею Августа.

Достойные сенаторы, патриции и всадники предпочитали не смешиваться с толпой и — кто в повозках, кто пешком — пробирались к месту последнего жертвоприношения боковыми улицами, которые в это время казались совершенно вымершими.

Впрочем, не совсем. Памятуя о недавних волнениях, осторожная и предусмотрительная Ливия вывела из казарм усиленные наряды преторианцев и расставила их в разных местах, так, правда, чтобы они не бросались в глаза. Но, кажется, предосторожность оказалась излишней — никто не вспоминал мятежного Агриппу Постума и не проявлял ни малейшего желания вступать в конфликт с законной властью. До политики ли сейчас, когда вот-вот откроются цезарские склады и поток дармовой еды, вина и денег обрушится на римский народ? А потом еще будут гладиаторские бои, гонки колесниц, голые девчонки на сцене театра...