Читать «Храм Фортуны II» онлайн - страница 207

Он обернулся и нетерпеливо махнул рукой своим людям, которые суетились на дороге.

— Ну, чего вы копаетесь? Быстрее! Быстрее!

Когда Сабин и Феликс в назначенный час подошли к Эмесским воротам Антиохии, легат Светоний Паулин уже был там и руководил погрузкой продовольствия, доставленного почтенным торговцем Хамшимозадом. Трибун с первого взгляда убедился, что и Менелай, и Патробий, выполнили свои обязательства, а значит, ничто не должно помешать отъезду.

— Хорошо, что ты здесь, трибун, — сказал Паулин, увидев его. — Подгони носильщиков. Мы должны как можно скорее выбраться из города.

— Я хотел доложить... — начал Сабин.

— Потом, — махнул рукой легат. — У нас нет времени. Все обсудим по дороге. Ситуация осложняется с минуты на минуту.

Ничего не понимая, Сабин отсалютовал и отправился выполнять приказ. Ему не пришлось особенно напрягаться — носильщики и так работали в поте лица.

Через полчаса все было готово и можно было отправляться в путь. Сабин заметил встревоженное лицо Корникса, которое выглядывало из-под навеса одной из повозок.

Паулин тем временем расплатился с Хамшимозадом и остальными и уселся в легкую быструю двуколку, стоявшую первой в ряду повозок.

— Сабин, иди ко мне, — распорядился он. — Феликс, вы с Каролунгом садитесь в последнюю и смотрите в оба — при первом же признаке погони немедленно сообщать мне.

Тревога легата передалась и всем остальным. Надсмотрщик из конторы Патробия разместил в двух телегах свою команду — слуг и носильщиков, и вот, щелкнули бичи, взревели мулы, заржали лошади и поход тронулся, вздымая чуть прибитую утренней росой пыль,

Было уже почти светло и прохладно.

Стража у ворот не чинила никаких препятствий и вскоре повозки выехали на просторную дорогу, которая вела через Апамею, Эпифанию и Эмесу на Дамаск, и далее — в Палестину.

Легат некоторое время ехал молча, а Сабин не осмеливался нарушить молчание. Наконец Паулин вздохнул и повернул к нему голову. Казалось, что он постарел на несколько лет.

— Ну что тебе сказал Соррентий? — спросил он. — Хотя теперь это уже не имеет такого значения...

Сабину все меньше и меньше нравилась эта секретность. Ведь, в конце концов, он назначен помощником легата и имеет право знать, чем вызван столь поспешный и тайный отъезд, да и другие подробности...

— Я очень рад, что это теперь не имеет значения, — с обидой в голосе произнес он. — Потому что твой Соррентий, по сути, ничего и не сказал. Когда мы...

— Не захотел? — перебил его Паулин. — Отказался от золота? Но он же обещал.

— Не знаю, как насчет золота, — ответил трибун, — просто ему было очень неудобно говорить с двумя ранами в груди. Он умер.

— Так, — медленно протянул Светоний. — Еще лучше. Расскажи подробнее, я должен знать.

Сабин изложил факты. Паулин слушал молча, все сильнее хмуря брови. Он не смотрел на трибуна.

— Значит, гладиатор ничего не сказал? — спросил он, когда Сабин закончил и облизал языком пересохшие губы. — Совсем ничего? Ни одного слова, которое могло бы нам помочь?