Читать «Мадам Змея» онлайн - страница 4

Они рассмеялись.

— Если бы ты не сказал, что это мнение духовною наставника Генриха, — заметила Маргарита, — я бы подумала, что ты цитируешь короля Англии, Генриха Восьмого.

— Да помогут ему святые! — насмешливо сказал Франциск. — Пусть он наслаждается дарами богов со своей прелестной новой женой. Я написал Генриху о том, что желаю ему этого.

— Он искренне поблагодарит тебя, — сказала Маргарита. — «Разве я не вправе получить от Бога богатство, власть, успех и благополучие? — заявит он. — Кто, кроме меня, Генриха Восьмого, заслуживает всего этого?»

— Я бы хотел, чтобы бедный Франциск питал к королю Франции хотя бы одну десятую той любви, что Генрих Тюдор испытывает к английскому королю! — вздохнул Франциск. — Я люблю короля Франции за его недостатки, в то время как Генрих Тюдор любит короля Англии за его достоинства. Настоящая любовь всегда слепа.

— Но он прав: следует заботиться о материальной выгоде, — сказала Анна. — Что сулит нам этот брак?

— Они богаты, эти Медичи. Они пополнят нашу казну, оскудению которой, к сожалению, способствовала ты, Анна. Так что радуйся вместе со мной. Медичи преподнесут нам три бриллианта — Геную, Милан, Неаполь.

— Чего стоят обещания папы! — заметила Маргарита.

— Любовь моя, не говори пренебрежительно о Святом Отце!

— Он имеет весьма подлую привычку обманывать своих чересчур доверчивых детей!

— Я сам разберусь с Климентом, любовь моя. И достаточно политики. Я охвачен тревогой и хочу поделиться ею с двумя мудрыми женщинами. Я имею в виду юного Генриха. Не будь его мать самой добродетельной женщиной Европы, я бы подумал, что он не мой сын.

— Ты слишком требователен к нему, мой король, — сказала Анна. — Он еще мальчик.

— Ему уже четырнадцать лет. Я в его возрасте…

— Нельзя сравнивать свечу с солнцем, моя любовь, — заметила Маргарита.

— Разве нельзя ждать хоть некоторого блеска от сына солнца? Я не выношу мрачных, глупых детей, однако именно таким кажется мне мой отпрыск.

— Ты ждешь от него очень многого, потому что сам являешься выдающейся личностью. Дай ему шанс; как говорит твоя сестра, он еще очень молод.

— Вы, женщины, слишком снисходительны к нему. Если бы я знал, как высечь из этой тупой головы хоть искру интеллекта!

— По-моему, — сказала Маргарита, — в твое отсутствие мальчик становится более живым и сообразительным. Ты согласна со мной, Анна?

— Да. Поговори с ним об охоте, любовь моя, и ты увидишь перед собой твое отражение.

— Об охоте! Физически он весьма крепок. Если бы дофин обладал его здоровьем!

— Не вини своих сыновей, Франциск. Вини короля Испании.

— Или, — вставила Анна, — самого себя.

Он посмотрел на нее, в его глазах вспыхнул огонь, но Анна выдержала взгляд короля. Она дразнила его, была насмешливой и уверенной в себе. Он любил ее уже почти десять лет. Она позволяла себе вольности, но Франциску это нравилось. Он не был ее богом — этим она отличалась от Маргариты. Франциск улыбнулся — он умел увидеть себя со стороны. Она права. Он был плохим, безрассудным воином. Результат — Павия! Он мог винить лишь самого себя. Он один нес ответственность за то, что молодой Генрих и его старший брат, дофин, заняли место отца в испанской тюрьме в качестве заложников.