Читать «Во власти дьявола» онлайн - страница 79

В антракте между вторым и третьим действием актриса заперлась у себя в уборной. Она должна была оставаться одна, ей надо быть Сильвией, Софи не должна вернуться, иначе за ее плечами сейчас же вырастет тень дьявола. Весь спектакль мы тревожно следили за битвой, которую ей пришлось выдержать, чтобы войти в роль Сильвии; но потом она превратилась в очаровательную Сильвию — в одно и то же время в простушку и плутовку; ее нежность к Арлекину мало-помалу сходила на нет и сменялась любовью к принцу. Неуверенность ее первых реплик растворялась в опасливом недоверии крестьянки, ставшей узницей роскошного замка.

Зато в конце третьего акта Сильвию вызывали целых пять раз; а потом мы пришли в ее уборную и обнаружили там Софи — измученную до предела. Ее героиня отняла у нее все силы, опустошила ее. Она не чувствовала ни радости артиста, прошедшего трудное испытание, ни ликования триумфа. Понимая ее состояние, Мадлен Герланд вызвала такси и попросила вывести нашу подругу через служебный вход, чтобы никто не мог подойти к ней с поздравлениями. Софи быстро переоделась и, двигаясь как сомнамбула, пошла с нами к машине, которая довезла нас до улицы Одессы, подальше от ненужных сейчас восторгов, криков «браво!» и, главное, — подальше от Пурвьанша! Во всяком случае, так нам тогда казалось.

Он стоял там — на верхней ступени лесенки, ведущей на наш этаж, — опираясь на перила и с вызовом глядя на нас насмешливыми синими глазами; на губах его играла легкая улыбка.

Софи вскрикнула и отступила назад, ухватившись за плечо Алисы.

— Послушайте, — сказал я, — вы же понимаете, что вас не хотят здесь видеть!

— О! — воскликнул он с пафосом. — А я-то надеялся принять участие в вашем празднике! Неужели я стал уже совершенным парией, паршивой овцой, прокаженным, кем-то вроде бродячей кошки?

Софи повернулась и, указав рукой на этого жуткого фразера, мстительно бросила:

— Не обольщайся, Альбер Прожан! Тебе меня не испугать! И если я избегаю тебя, то только потому, что ты внушаешь мне отвращение!

Он застыл на мгновение. Его лицо стало мертвенно-бледным. Затем он спросил:

— О ком говорит эта прекрасная дама? Прожан, вы сказали? Да, правда… Припоминаю… Я знал кого-то, кто носил некогда это имя. Впрочем, довольно нелепое. Но где этот Прожан? Напрасно я смотрю направо и налево, я нигде не могу разглядеть этого славного старого друга прежних времен.

Я кинулся к нему.

— Нат, довольно!

Он усмехнулся и резко оттолкнул меня.

— Замолчи, насекомое! Это не твое дело.

Он спустился на несколько ступенек, которые отделяли его от Софи и Алисы.

— Я хочу говорить только с мадемуазель Бонэр.

— Вы пьяны! — закричала моя подруга, отшатываясь к стене.

— А девчушка права! Пьян от любви! «О, графиня, я умираю от ваших прекрасных глаз…» Я словно Иона, вышедший из чрева кита и бежавший на берега Ниневии… Благодарю вас, обожаемая Софи. Вы любили меня целых два часа. Театр был нашей постелью.