Читать «Пропавший легион» онлайн - страница 26

Командир гарнизона был одноглазый гигант по имени Скапти, сын Модольфа. Этот халога был уже немолод, волос у него осталось немного, и потому трудно было сказать, сколько серебра пробилось сквозь их былое золото. Он был человеком дружелюбным и, как любой опытный воин, интересовался боевыми приемами вновь прибывшего отряда. Но с ним Марк держался осторожно. Своим суровым квадратным лицом, сухим голосом и постоянной сосредоточенностью на одной лишь войне старый воин очень напоминал Марку матерого волка. Виридовиксу же, наоборот, халога очень нравился.

— Они довольно суровые ребята, — отмечал он. — И постоянно готовы к смерти, я к такому не привык. Но сражаются они как настоящие мужчины. И пьют тоже как мужчины, — добавил он с усмешкой.

Последнее, как выяснил Марк через несколько дней, было сказано даже слишком мягко. После целых суток неустанного пьянства галл и дюжина северян устроили жуткую потасовку, в результате чего почти до основания разрушили таверну и избили с десяток посетителей.

Последствием этого подвига был визит в римский лагерь Ворцеза.

В последнее время Марк видел его не часто. Он почти забыл о драке, но когда узнал, что гипастеос хочет, чтобы трибун оплатил все убытки, наотрез отказался. Раздраженный Марк указал Ворцезу на то, что взваливать на него все расходы — явная несправедливость, так как лишь один из его солдат участвовал в безобразии, в то время как остальные собутыльники Виридовикса находятся под командованием самого гипастеоса. Ворцез решил вообще замять дело, но Марк знал, что губернатор затаил в душе злобу.

— Возможно, тебе стоило поискать компромисс, — сказал Горгидас. — Насколько я знаю нашего друга-кельта, его взнос в эту драку был довольно щедрым.

— Это меня не удивляет. Но Ворцез вытянет из тебя всю кровь по капле, если ты хоть раз ему уступишь. Интересно, — тут Марк усмехнулся, — как он будет выглядеть, если превратить его в ящерицу?

Как и вся Империя, Имброс праздновал наступление весны. Этому событию были посвящены специальные молитвы, и жрецы читали их с высоких голубых храмовых куполов. На всех перекрестках весело пылали костры, и горожане прыгали через них, чтобы удача и веселье не покидали людей в наступившем году. На замерзшем озере люди катались по льду, падая и хохоча. Похоже, что падения доставляли им столько же радости, сколько игроку — удачный бросок мяча в ворота.

В центральном театре Имброса выступала труппа мимов. Марку стало казаться, что он не так уж далек от Рима. Эти представления были очень похожи на те, что разыгрывали мимы в его родной Италии. Отсутствие диалогов делала пантомиму более доступной для римлян.

Вверх и вниз по лестницам и проходам между скамьями театра сновали разносчики, предлагая свой товар: амулеты и талисманы, жареных птиц, чаши горячего вина со специями, снежные шарики, политые сиропом, и множества других вещей.

Пантомимы были увлекательными и злободневными. Одну из них Марк особенно запомнил. Человек, одетый в золотую расшитую накидку (пародия на Императора Маврикиоса, — догадался трибун) был пастухом. Он пытался спасти свое стадо от вора-кочевника, в то время как сын пастуха, трусливый толстый человечек, цеплялся за его руку и мешал каждому его движению…