Читать «Тридцать лет среди индейцев: Рассказ о похищении и приключениях Джона Теннера» онлайн - страница 62

Выгнанный из нашей семьи, этот индеец несколько дней бродил по лесу в полном одиночестве, но когда Нет-но-ква узнала, что его прежняя жена вышла замуж за другого и что Вау-бе-бе-наис-са находится в безвыходном положении, она разрешила ему вернуться в нашу палатку. Как видно, старая индианка внушала ему такой страх, что он и впрямь стал хорошим охотником. Той зимой я охотился по договору для купца, которого индейцы прозвали Аниб (Вяз). В разгаре зимы, по мере того как крепчали морозы, мне становилось все труднее добывать такое же количество дичи, какое я приносил раньше, и выполнять обязательство, данное торговцу. Однажды рано утром я погнался за лосем и преследовал его до темноты. Уже почти загнав свою жертву, я вдруг совсем выбился из сил и потерял надежду на успех. Несмотря на жестокий холод, моя одежда пропотела насквозь и на обратном пути постепенно затвердевала на морозе. Ноговицы, сделанные из материи, изорвались в клочья во время преследования лося по кустам. Совсем окоченев от холода, добрался я до того места, где утром стояла наша палатка. Она исчезла. Было уже около полуночи. Уходя, я знал, что старая индианка хотела переменить место стоянки, и мне было известно также, куда она собиралась направиться. Но я не мог предположить, что произойдет это именно сегодня. Двинувшись по следам своей семьи, я уже перестал ощущать холод, находясь в том сонливом состоянии, которое, как известно, свидетельствует о крайнем пределе изнурения человека, погибающего от холода. Я удвоил усилия. Но мне с трудом удалось не поддаться соблазну прилечь, хотя я отчетливо представлял всю опасность своего положения. На некоторое время сознание мое помутилось, сколько это продолжалось – не внаю. Очнувшись, словно от сна, я заметил, что упорно описывал круг диаметром около 20 ярдов. Окончательно придя в себя, я попробовал сориентироваться и взять правильное направление. Тут, осмотревшись кругом, я заметил невдалеке свет и направился к нему.

Но, не добравшись до палатки, я снова впал в беспамятство, однако, к счастью, не упал, иначе мне вообще не удалось бы подняться.

Тут, как и в первый раз, я начал описывать круг. Добравшись наконец до своей палатки, я упал, но не потерял сознания. Как сейчас вижу толстый слой инея, сверкавшего на внутренней стенке сплетенной из камыша палатки, и слышу голос матери, рассказывавшей, что о на, ожидая меня, развела большой костер. Мать никак не думала, что я так долго пробуду в отсутствии, и полагала, что задолго до наступления темноты я замечу переезд. Лицо, руки и ноги были у меня так сильно обморожены, что прошло около месяца, прежде чем я смог выходить.