Читать «Смилодон в России» онлайн - страница 11

Не так чтобы скоро, но миновали Данциг, форсировали Вислу и прибыли в Кенигсберг, откуда и повернули на Мамель. Морозы по пути ударили такие, что индус и Мельхиор, донимаемые холодом, натянули шерстяные маски с прорезями для глаз. Будто бравые спецназовцы в ожидании команды. Только вот сидели молодцы тихо-тихо, лишь оглушительно стучали зубами. Что с них возьмешь, Восток — дело тонкое. Вернее, кишка тонка… Наконец где-то через неделю путники узрели купола, стрельчатые шпили, крыши, кресты, в нос им ударили запахи кухонь, по ушам малиново проехались колокола. Ура, дошли. Это была Митава, стольный город герцогства Курляндского. Здесь Калиостро намеревался отдохнуть, с тщанием почистить перья и проверить силы — провести генеральную репетицию фарса, коим он хотел покорить Санкт-Петербург, стольный город Империи Российской.

IV

В Митаве царили холода, уныние и какая-то меланхолия. Черная, на грани безысходности. А ведь, казалось бы, еще совсем недавно жизнь здесь била ключом: всесильный фаворит светлейший герцог Курляндский слал из Петербурга депешу за депешей, сам гениальный Растрелли строил для него дворец, сновали, как на пожаре, кареты фельдъегерей, волнительнейше звучала музыка, от будущего кружилась голова, куртаги поражали роскошью, застолья — изобилием, а женщины — изысканностью, шармом и красотой.

И вот, увы, все это в прошлом. Давно уж нет всемогущего герцога, сынок его малахольный обретается за границей, и только костяк недостроенного дворца угрюмо напоминает о бывшем величии. Некогда великолепная, блистательная Курляндия словно погрузилась в какое-то оцепенение. А потомки псов-рыцарей, безжалостных и грозных, наводивших ужас на латов и эстов, пребывали в задумчивой меланхолии и грезили — нет, не о боевых подвигах, а о тайнах земли и неба. Грезили туманно, неопределенно, как это и свойственно северным народам… Все загадочное, иррациональное, не поддающееся формальной логике притягивало их как магнитом, заставляло бешено биться сердце, учащало дыхание и застилало розовой мутью глаза. Ах, откровения таро! Ах, Великий Аркан Магии! Ах, Пентакль Соломона! Впрочем, местные аристократы не порывали и с грубым планом: драли не три — тридцать три шкуры со своих крестьян, с чувством потрафляли плоти, пировали, гуляли, зачинали детей, изнуряли интригами своего бедного герцога. Тем не менее очень уважали его законную супругу, урожденную графиню Медем, и не раз предлагали ей занять официальное место регентши. Да только без толку — вся реальная, хоть и закулисная, власть и так сосредоточилась в ее шустрых ручках. Словом, в курляндском высшем свете царили разброд и шатание, объединяло всех только одно — вера в чудеса и жажда несбыточного.