Читать «Идиоты, атлеты, Космический Прыгун и Баба Сингх» онлайн - страница 2

И вот мы в Европе! Вообще-то, в этой Европе я уже третий раз. Недавней зимой именно в Будапеште сутки околачивался по дороге в Италию без ломаного форинта и ночевал в ожидании поезда на холодном вокзале с неграми и наркоманами. Теперь же лето, есть консервы, телефоны местных литераторов и опять же опыт европейского бытия.

Мы выходим из поезда. Я самый молодой среди этих серьезных мужей, директоров и доцентов, полковников и подполковников, среди этих достойных старушек с выправкой ворошиловских стрелков. “Ах, молодость, вечная моя молодость! — думается мне, а губы разжимаются, выкатывая веселую фразу: — Здравствуй, город Будапешт!”

***

Я лежал на раскладушке и смеялся:

— Где же ваши хреновы спонсоры?!

Бывший Директор, свернувшись в углу по-собачьи на спальном мешке, не унывал:

— Спонсоры — народ железный. Но банк не произвел расчеты! Он просто не принял деньги!

— Вот и отлично! — нажимал Энергичный Работяга. — Посмотрите на Полковника! Он собрался спать по стойке “смирно”.

Полковник составил две парты, лег на спину, укрылся простыней, стал похож на мертвого, пожаловался:

— А я хотел двадцать километров идти. Двадцать километров идти в таких унизительных условиях!

— Ты можешь отдавать раскладушку за форинты, — посоветовал мне Доцент, протискиваясь в дверь с мягким предметом неясного происхождения, одолженным на соседней помойке.

— А у вас эти форинты есть?

— Будут! — сказали Директор и Энергичный Работяга, а Полковник уже спал по стойке “смирно”.

…Нас встретили на вокзале, посадили в трамвай, и мы зайцем переехали через Дунай. Затем отвели в обычную школу и заявили: “Будете здесь жить”. По школе уже бродили другие совграждане, превращая учебные классы в лежбища. Устраивались на партах, под партами, в коридорах на сквознячке — везде. Отсоединившиеся прибалты, увы, пока не достигшие конвертируемости, обеспечивающей комфорт отелей или мотелей, вскоре вернулись временно в состав Московского царства. Особо заслуженных, типа Брумеля, все-таки поселили в студенческой общаге со спальными принадлежностями, а скромный чемпион Мюнхена-72 Юрий Тармак решил спать на улице.

Но обещали кормить! Не имея спонсоров (какие-то таинственные греки!), я рассчитывал на привезенные продукты, а тут в неразберихе попал еще и на довольствие.

***

Вернувшись по мосту в Пешт, я до сумерек бродил по знойному городу, пытливо вглядываясь в эту красивую столицу, потерявшую последние очертания подневольного социализма; города, ломящегося по законам потребления от яств и конфекциона; города с “ягуарами” и “шевроле”, с картонными “драбантами” из несуществующей ГДР, с пьяными нищими в подземных переходах. Я был не пьяный, но нищий с двенадцатью форинтами в кармане шорт. Очень хотелось пить. Вот и пил из всякого “копытца” — фонтанов и фонтанчиков. Мочил голову, гулял и глазел. И вдруг увидел на дне фонтана монетку. Воровато оглянувшись, протянул руку, ухватил денежку — пять форинтов! — и, сложив с тем, что было, рванул в ближайший буфет, где с чувством буржуазного превосходства выпил залпом стаканчик холодной коки.