Читать «Золотой ключ. Том 1» онлайн - страница 10
Мелани Роун
— А это “Женитьбы”… Алехандро!
Ну что за ребенок? Секунды на месте не постоит. Достаточно любого пустяка, чтобы отвлечься — к примеру, почувствовать аппетит. Конечно, гораздо интереснее носиться сломя голову, чем внимать скучной лекции под сводами Галиерры Веррада. “Особенно когда лекцию читает отец”, — подумал он уничижительно.
И в этот момент беспокойный взгляд мальчика поймал стайку детей примерно его возраста — как голодные борзые щенки на дворе, маялись они в высоком фойе Галиерры. Конечно, никого из них не пустят в залы, пока не уйдут герцог с сыном. Бальтран до'Веррада заметил худощавого мужчину средних лет; он неколебимо стоял в дверях, золото на высоком вороте внушало детям робость и удерживало их на почтительном расстоянии от дверей. Но они поедали глазами тех, кому было дозволено больше, чем им. А Алехандро смотрел на них.
Матра Дольча, да у этого мальчишки терпения не больше, чем у комара. Отец криво улыбнулся и похлопал широкой, сверкающей перстнями рукой по кудрявой голове сына, запустил сильные шершавые пальцы в растрепанные черные волосы, и голове ничего больше не оставалось, как повернуться на тонкой шее туда, куда хотел герцог.
— Алехандро.
— Патро?
— Это всего-навсего дети из рода Грихальва. Ты заметил золотую цепь у их воспитателя? А кулон?
Алехандро пожал плечами. Ему до смерти прискучили разговоры о незнакомых людях и кулонах.
— Комарик, это Чиееа до'Орро. Золотой Ключ. Он достается мастеру-иллюстратору, а молодые люди — его эстудо, они тут изучают работы своих отцов и дедов… — Отец многозначительно помолчал. — Вот у кого бы тебе поучиться уважению к талантливым предкам.
Мальчик заметно смутился.
— Они тоже станут иллюстраторами?
— Да, вполне возможно. Они — из рода Грихальва.
— Патро, а что, все Грихальва пишут картины? Герцог покосился на взрослого — скорее всего, муалима. Спокойным пожилым мастерам доверяют пестовать юную поросль, учить уму-разуму и ремеслу.
— Пишут, как всегда писали, но еще и создают для этого необходимые средства. Все материалы для художественного промысла изготовляет семейство Грихальва. Таково их предназначение. Их дар, если угодно.
Отцовская рука поднялась с кудрявой головы и показала на стену.
— А сейчас погляди-ка сюда… Вот на эту картину, прямо перед нами. Алехандро! Что ты видишь?
На лице мальчика читалось явное нетерпение. И, как всегда, рассеянность. Он переминался с ноги на ногу, вертел головой и даже бросил еще один вороватый взгляд на детей.
— Картину, патро.
Снисходительность — черта благородной души. Отец улыбнулся и не одернул сына.
— И что, эта картина о чем-нибудь тебе говорит? На губах сына промелькнула улыбка — тень отцовской. А в живых оленьих глазах появился дерзкий блеск.
— Да, патро. Она мне говорит, что надо вернуться в Палассо и поупражняться со шпагой.
— Вот как? Поупражняться со шпагой? Вместо того чтобы слоняться по Галиерре среди скучных полотен, запечатлевших еще более скучные свадьбы?
Ответ не заставил себя ждать.
— Патро, я не буду иллюстратором. Я не Грихальва, я — до'Веррада, мое лицо на всех этих стенах.