Читать «Любитель сладких девочек» онлайн - страница 142

— Да, видимо, с детьми пока придется повременить. Наш «потрошитель» что-то совсем распоясался. Придется выходить на тропу войны, хоть мне этого и не хочется.

Он попробовал подняться, но Маша вцепилась в его плечи и, комкая ткань рубашки судорожными движениями пальцев, заплакала.

— Володя, не уходи, пожалуйста! Я тебя очень прошу! Не оставляй меня! Мне страшно!

— Ну что ты, дурочка. — Он довольно хохотнул и поцеловал ее в макушку. — Я не оставлю тебя никогда, не надейся. Мне просто нужно спуститься вниз и взять кое-что из машины. Это пара минут, не более. Потом я сделаю один звонок, а потом мы с тобой соберемся и навестим Гарика, упокой, господи, его подлую душу…

— Зачем?! — в ужасе прошептала Маша, вспомнив мертвое обнаженное тело в брызгах воды.

— Ну милая, мы же должны до приезда милиции все там осмотреть и хотя бы пальчики твои стереть. Наследила ведь?

— Да, наверное… — Маша удрученно наблюдала за тем, как Панкратов поднимается, поправляет одежду и направляется к выходу из спальни. — Володя!

— Да, милая?

— Мне ждать тебя здесь?

— Как хочешь. Дверь я запру. Ничего не бойся.

Кругом люди…

Люди… Там тоже были люди. Причем не через три сотки заросшей травой земли, огороженной забором и дебрями боярышника, а через стенку. Да и сама она была там все то время, пока Гарику кто-то ломал хребет. И кого это спасло? Нинка тоже не одна осталась в той коммуналке, но это никого не остановило…

Входная дверь на первом этаже с грохотом захлопнулась, и в тишине отчетливо стало слышно, как в замке дважды повернулся ключ.

Маша отползла в дальний угол, подтянула ноги к животу и замерла, едва дыша. Про то, как томительно начали красться секунды, и говорить нечего: время всегда останавливается в таких случаях.

А тут еще его и отследить невозможно, потому что нигде в спальне не было часов, ни в изголовье, ни на прикроватной тумбочке, ни на стене.

Осколки разбитого стекла на полу отражали свет хрустальной люстры под потолком, и отражение это было чрезвычайно надменным и холодным. Или просто это ветер, врывающийся через открытое окно, дополнял картину и делал все вокруг пустым и неуютным.

На нее вдруг снова накатила зевота. Маша изо всех сил стискивала челюсти, но их словно раздирало невидимой сильной рукой.

Все эти игры в детективов и череда убийств, произошедших в непосредственной близости от нее, не прошли бесследно. У нее снова начинается это. Помнится, в детстве она могла уснуть прямо на уроке, закрывшись ото всех стопкой учебников.

Начиналось с дикой зевоты, выворачивающей челюсти, а потом следовал неизбежный провал в сон.

Вот и сейчас все начало уплывать куда-то. Свет стал преломляться под самыми немыслимыми углами, угол комнаты отодвинулся и пропал, а скрип оконной рамы, гулко отдающийся до сего момента в ее ушах, исчез.

Маша уснула внезапно. Но это было мало похоже на сон, скорее на обморок: ее сознание ухнулось в темную спасительную бездну, не испросив на то ее соизволения.

Сколько она проспала, Маша не знала, нигде же не было часов. Но очнулась она так же внезапно, как и уснула. Панкратова все еще не было. По-прежнему с пола ей насмешливо подмигивали хрустальным отсветом стекольные осколки. Все также хлопала оконная рама. Видимо, непогода на улице разыгралась не на шутку, раз так кидает створку из стороны в строну. Или это сквозняк… Или это сквозняк?