Читать «Банда 7» онлайн - страница 4

— И тебя, Паша, — Худолей на мгновение задержал дыхание и, словно решив про себя что-то важное, выпил.

— Огурцы сам солил?

— Вика.

— Получились огурцы. Магазинные есть не могу — скулы сводит.

— Не надо. Валя, магазинные употреблять. Они плохие, — поддержал разговор Пафнутьев, давая возможность Худолею решиться наконец сказать, зачем пришел. — Казенные огурцы, как и все казенное.

— Светка пропала, — сказал Худолей, воспользовавшись заминкой. — Уже три дня.

— Какая Светка? — удивился Пафнутьев. — Ах да! Вспомнил. Так ты с ней...

— Да, последнее время мы с ней... Плотно общались. Плотней не бывает.

— Она тебя хорошо зацепила?

— Сильней не бывает, Паша. Меня уже нет. Я — труп. То, что ты сейчас видишь перед собой, — это труп.

— Понял, — кивнул Пафнутьев, наполняя стопки. — Сейчас у тебя на щеках появится румянец, и третью стопку ты уже попросишь сам. Найдется твоя Светка, некуда ей деться. Да, — понизил голос Пафнутьев, — что у тебя с правой рукой?

— А что у меня с правой рукой? — Худолей повертел ладонь, осматривая ее со всех сторон. — Ничего, все нормально.

— Почему тогда стопку не поднимаешь? — Пафнутьев даже припал к столу, чтобы заглянуть в глаза Худолею и наверняка убедиться, что у того действительно все в порядке с правой рукой.

— Да ладно, Паша, — вымученно улыбнулся Худолей, поднял стопку, чокнулся и выпил, даже и не заметив этого. — Ты ведь слышал, я по следственному делу работаю, от тебя кой-чего поднабрался... Знаю, куда позвонить, к кому обратиться, где справки навести... Я все это проделал.

— И что? Пусто?

— Пусто. Хотя добрые люди намекнули... Дескать, успокойся, мужик, жива красавица. Но не для тебя.

— Ты знаешь этих доброжелателей?

— Нет. В результате этой моей суеты я же засветился, я хорошо засветился, Паша! Так вот, раздается телефонный звонок и хорошо поставленный голос...

— Что ты называешь поставленным голосом?

— Уверенный, неторопливый, с четким произношением всех шипящих, свистящих, хрипящих звуков... И с бесконечной, этакой ленивой наглостью. С ярко выраженным комплексом превосходства. Даже с жалостью. Он меня жалеет, понял?

— Это нехорошо, — сказал Пафнутьев. — Так нельзя.

— Я его достану, — негромко произнес Худолей. — Этого хмыря я найду.

— Правильно, — кивнул Пафнутьев. — Только, Валя... Ты не допускаешь, что Света тебя просто кинула?

— Допускаю, — и Худолей с незнакомой Пафнутьеву твердостью посмотрел ему в глаза. Перед Пафнутьевым сидел не тот человек, которого он знал до сих пор, это уже был не бестолковый любитель выпивки, вечно опаздывающий, все забывающий, постоянно жалующийся на недостаточно уважительное к нему отношение.

— Валя, у меня такое ощущение, что ты влюбился, а? Тебе не кажется?

— Паша, я это уже проехал. Влюбленность — это слабое дуновение ветерка по сравнению с тем ураганом, который в данный момент зверствует в моей хилой груди. Я, конечно, выразился до неприличия красноречиво, но суть передал. Передал?

— Более или менее, — Пафнутьев повертел в воздухе растопыренной ладонью. — Мне кажется, ты готов на крайние меры. Может быть, даже на нарушение действующего законодательства. Это нехорошо.