Читать «Крокодил на песке» онлайн - страница 2

В конце концов отец умер, если можно употребить столь конкретное слово к тому, что с ним произошло. Скорее уж он постепенно увядал или у него кончался завод. Слух, пущенный нахальной экономкой, будто он на самом деле умер за два дня до того, как это заметили, является наглым преувеличением. Должна, однако, признаться, что я затрудняюсь установить точный момент смерти. Папа полулежал в большом кожаном кресле и, как я полагала, размышлял. Внезапно, словно повинуясь какому-то предчувствию, я нагнулась к нему и увидела в его остекленевших глазах то же выражение легкого недоумения, с каким он всегда смотрел на меня. Думаю, это была достойная и спокойная кончина.

Никто не удивился, что всю собственность отец оставил мне, вышеупомянутой опоре и единственной из его детей, у кого не было собственного дохода. Братья восприняли это известие вполне терпимо, как до этого вполне терпимо воспринимали мою преданность папе. Взрыв произошел лишь после того, как стало известно, что этой собственностью является не какая-то жалкая сумма, а состояние в полмиллиона фунтов. Они допустили обычную ошибку, полагая, будто рассеянный ученый обязательно должен быть непроходимым глупцом. Нежелание моего отца склочничать с мясником было вызвано вовсе не неумением, а отсутствием интереса. Зато вопросы, связанные с вложением капитала, биржей и прочими таинственными материями, его очень интересовали. Свои финансовые дела наш родитель вел чрезвычайно скрытно и, к всеобщему изумлению, скончался весьма состоятельным человеком.

Как только этот факт обнаружился, произошел взрыв. Мой старший брат Джеймс опустился до того, что принялся кричать, будто отец на старости лет сошел с ума, а я, мол, воспользовавшись его невменяемым состоянием, втерлась к нему в доверие. В спор пришлось вступить мистеру Флетчеру, нашему семейному адвокату. После скандала, учиненного Джеймсом, ко мне потянулась вереница заботливых племянниц и племянников. Они наперебой заверяли в своей преданности, которая последние десять лет выражалась в полном отсутствии этой самой преданности. Золовки в нежных выражениях приглашали поселиться у них. Со всех сторон на меня обрушились предостережения о зловещих охотниках за состояниями.

Эти предостережения нельзя было назвать бескорыстными, однако они были совершенно излишними. Девица средних лет – а мне к тому времени стукнуло тридцать два года, и скрывать этот факт я считала унизительным – должна быть совсем уж дурочкой, чтобы не понять, что своей возросшей популярностью она обязана внезапно свалившемуся наследству. А собственную наружность я всегда считала весьма посредственной.