Читать «Смерть в осколках вазы мэбен» онлайн - страница 6

— Где уж мне до тебя, красота неописуйчатая, — огрызнулась я и включила комп.

— Ладно, мать, не сердись. — Лилька не могла долго воевать и быстро выбрасывала белый флаг. — Давай лучше кофейку дернем.

— Кофейку можно.

Лилькина голова мотнулась и провалилась куда-то вниз. Послышалась возня, невнятный мат, затем соседка моя вынырнула с кружкой.

— Давай свою, сейчас отоваримся. Лилька потопала за кофе. Я равнодушно уставилась в монитор, соображая, чем бы интересным заняться сегодня вечером. Посмотреть видик (вчера купила новую комедию с Денни де Вито), завалиться в бар «Последний герой» и немного выпить или навестить мать. У матери я давно не была, ну просто органически не выношу своего отчима. Мозгов как у курицы, а туда же. Все время лезет поучать, как жить, что делать. А мать, как обычно, будет смотреть ему в рот и поддакивать. Лучше позвоню ей. Итак, перспектива провести вечер просто отличная, тем более что есть два варианта, и оба, если уж на то пошло, не такие плохие.

— Привет! — Тяжелая лапа невоспитанного сенбернара опустилась на мое плечо.

Я вздрогнула и подняла голову. Главный возмутитель спокойствия нашей редакции остановился перед моим столом. Кучерявые седые волосы живописно обрамляли загорелую лысину, ворот рубахи расстегнут почти до пупа, выставляя на всеобщее обозрение поросшую сивой шерстью грудь. Клетчатая рубаха с кожаной жилеткой и джинсы должны создавать образ ковбоя, покоряющего прерии Дикого Запада. Не хватает только «кольта» и красного шейного платка. Неисправимый бабник и поклонник водочно-матерных опусов Венички Ерофеева, Семен Гузько плотоядно улыбался и подмигивал мне.

— И вам здравствуйте, — проговорила я, сбрасывая пахнущую дешевым табаком лапу со своего плеча.

— Чего пасмурная, как серое небце? — Семен поставил напротив меня стул и водворил на него свою крепкую костистую задницу.

— Серое… чего?

— Небце, — он хохотнул, — небо, небушко, небосвод. Совсем язык перестала чувствовать, bambina?

— Отстань. Не лезь со своей заумью. Ты один у нас язык чувствуешь, — не удержалась я, — коверкаешь его на каждом шагу.

— Не коверкаю, а совершенствую своей живой речью. — Он поднял кривоватый палец с коричневато-желтым никотиновым пятном на подушечке. — Бачишь разницу?

— Бачу, Семен, только будь другом, свали куда-нибудь.

— Неприятности? — Гузько весь подобрался.

— Наоборот, все отлично. Не порть настроение.

— Держи. — Из-за спины Семена показалась холеная Лилькина рука с серебряным витым браслетиком на запястье.

Лилька протянула мне кружку дымящегося кофе и, быстро пристроив свою на стол, опять исчезла. Я с удовольствием отхлебнула.

— Составить вам, девчонки, компанию? — спросил Гузько, почесывая животик.

— Еще чего, — вернувшаяся Лилька отодвинула его мягким плечом такой идеальной формы, что, живи она тройку веков назад в Антверпене, заставила бы позеленеть от зависти всех рубенсовских граций и богинь.

— Не прогоняйте старого человека. — Гузько умудрился согнуть в полупоклоне свою мосластую спину.

— Еще чего! — опять фыркнула Лилька. — Сам уйдешь, песик. К нам сейчас Ирочка присоединится.