Читать «Приют героев» онлайн - страница 302

Зато на фронтоне имелась до боли знакомая надпись:

ПРИЮТ ГЕРОЕВ

Соответственно, левая половина здания сияла снежной белизной малабарского мрамора, а правая подавляла непроглядной чернотой дангопейского базальта. Решетка ограды, выкрашенная в те же два проклятых цвета, черно-белые плитки дорожки, ведущей к дому…

Хорошо хоть траву и деревца молодого парка покрасить не додумались!

Рядом тихо охнула Анри. Было от чего: по дорожке к почетным гостям спешил Амадей Вольфганг Трепчик-младший собственной персоной! Физиономия отельера лучилась счастьем высшей пробы.

— Ваша светлость! Госпожа вигилла! Рад, сердечно рад видеть вас в добром здравии! Просим, просим, все только вас и ждут…

— Трепчик, — не выдержал барон, — помилосердствуйте! Вы-то как здесь оказались?!

— Ах, ваша светлость! Я всегда говорил: несмотря на служебную строгость, вы — человек тонкой души! Вам я как отцу родному… Понимаете, в жизни моей случились многие, и весьма радостные перемены! Во-первых, я развелся с Виолеттой…

«Поздравляю!» — едва не вырвалось у Конрада.

— …и женился на Ганечке! Ну, вы должны помнить! — повариха, я с ней еще… хе-хе, дело молодое… Кстати, в отеле мне сделали полный ремонт за счет орденской канцелярии. Спасибо сударю Тэрцу; ах, какой стряпчий, таких поискать!

— Это верно, — кивнул барон. — Таких днем с огнем…

— А потом мне предложили должность управляющего. Здесь, в приюте.

— Сударь Тэрц выхлопотал для вас должность управляющего? — картинно удивилась Генриэтта, шествуя по дорожке под руку с бароном вслед за семенящим Трепчиком.

— Нет, конечно! Запрос поступил из канцелярии Ордена. Мол, убытки возместили, чин-чинарем, а теперь хотели бы воспользоваться вашей деловой сметкой. Я подумал и согласился. Дело благородное: детишкам уход требуется, ласка… Жалованье положили хорошее, грех Вечного Странника гневить…

— А отель? Продали? Закрыли?!

— Отель я на Ганечку оставил. Она у меня умница: немая, а любому языкатому прохвосту сто очков форы даст. И гости радуются, что немая; особенно те, кто меня знавал… вот, прошу в холл, и дальше по лестнице, в залу совета…

К душевному облегчению новоявленных попечителей, «Приют» оказался черно-бел только снаружи. Дверь мягко закрылась за спинами, отсекая двуцветное наваждение, — и на вошедших в залу хлынула волна красок, звуков и ароматов. Бордовый плюш мягких кресел, шандалы со множеством свечей из воска, окрашенного причудливо и броско; пастельно-кремовая тонировка стенных шпалер наводила на мысли расслабленные и меланхоличные. В облаке духов и благовоний отчетливо сквозила струйка хорошего мускателя. Мелодичный звон хрусталя бокалов, приглушенный хор голосов, томный шелест платьев… Потолок залы украшала мозаика: море в барашках пены, человек в лохмотьях, стоя на берегу крохотного островка с пальмой-одиночкой, радостно машет руками, а к островку спешит гордый фрегат на всех парусах, наполненных ветром и подсвеченных розовато-золотистым солнцем.

На вид островитянину-анахорету было лет сорок, и в приютские дети он по возрасту давно не годился.