Читать «Стая бешеных» онлайн - страница 99

Она опять засмеялась и превратилась на несколько мгновений в прежнюю Ирину, словно и не было никакой тюрьмы, следствия, близкого конца ее социальной жизни. Сейчас ее беспокоило только то, что она так неприлично испугалась тогда.

Она, придя в оживленное и наклонное к юмору настроение, продолжила:

– Он меня уговорил зайти к нему домой, дескать, так мол и так, их самих провела эта Зина, она и их обворовала, намекнул, что может найти на нее управу, что она от него никуда не уйдет. И знаешь, со мной так давно уже по-людски никто не говорил, что я растаяла и поплелась за ним – легковерная, как гимназистка. Только поинтересовалась, балда, не будет ли он иметь в мою сторону эротических поползновений. Интересно, у меня, наверное, мания величия. Какие поползновения ко мне можно иметь – ты бы меня видел после этого Крыма.

Она опять помрачнела, вспомнив последние минуты, когда можно было все переменить, сделать шаг не в ту, а в другую сторону.

– В общем, мы зашли в подъезд, затем в лифт. И тут, едва лифт стал подниматься, он выхватил нож – я увидела, что это нож, – и нажал на «стоп». Лифт, конечно, останавливается, свет гаснет. Знаешь, все, как в снах девственницы, – лифт, мужчина с ножом. Сюжет для Зигмунда Фрейда. Я, понятно, закрываюсь чемоданом и чувствую, как он тычет в чемодан своей финкой. Мне бы заорать, а я молчу, как рыба. Потом уж он только, чувствую, продырявил чемодан так, что мне лезвие уперлось вот сюда, – она показала на подреберье, – ну, думаю, кранты. Как заору! И в обморок, кажется, попыталась упасть. Прям даже в голове мелькнуло – сейчас вот, думаю, спрячусь, забьюсь в уголок, он меня, может, и не найдет. Скорчилась, а сама туфлю снимаю. Могучий у меня все-таки инстинкт самосохранения! Он, гад, то ли нечаянно кнопку нажал, то ли специально – выйти. Я же затихла, он думал, что убил, так я понимаю. Только двери открылись, я его – раз, за ноги, головой толкнула, он упал и головой о кафель. Но мало. Вижу, поднимается. Тут я ему аккуратно каблуком в глаз. И, ты знаешь, я об этом думала – кажется, не жалею. Правда.

Она честно посмотрела Гордееву в глаза. В ее взгляде была такая детская наивность, непосредственность, что невозможно было осудить эту девушку за то, что она убила человека.

– Я даже не поняла, что убила его. Конечно, испугалась, когда увидела, что мой каблук торчит у него из глаза. Он повалился с лестницы, пополз на улицу, мычит, ну, все такое… Я за ним. Тут мне не то чтобы жалко его стало, но как-то надо было ему помощь оказать, он уже все-таки не убийца, а потерпевший. А я, когда его нагнала, поняла, что он, хоть и шевелится, но уже не живой. Меня стало тошнить. А тут еще старуха какая-то из окна, или не старуха, а просто женщина какая-то – не помню, у меня все смешалось в памяти, – стала голосить. Потом милиция приехала.

Ирина опять остановилась в горестной задумчивости. Гордеев позволил себе прервать ее молчание.

– А где оставался нож?

– Нож? Не помню. В лифте, наверное. – Она силилась вспомнить, но никак не могла. Перед ее взором все еще стояло изуродованное болью и смертью лицо обидчика. -…В руке у него. Да, он в этот нож вцепился и не выпускал, вот почему я его и приложила. Я еще подумала, когда он из лифта выпал, сейчас убегу. А он поднимается с ножом – не спастись. Да, точно, он, даже когда умирал, нож не выпустил.