Читать «Стая бешеных» онлайн - страница 144
Фридрих Евсеевич Незнанский
Самое сложное было – скрыться «фальшивомонетчикам». Но уйти смогли все. Как рассказал Каэс, он просто вышел в туалет. И не вернулся…
– Ну как там, снаружи? – спросил Исмаил у Сынка, не перестававшего смотреть в окно.
– Никак, – пожал плечами Сынок. – Дорога и дорога.
– А че ж ты тогда пялишься? Слезай, дерябнем.
– Не хочу. – Сынок продолжал смотреть в окно на плывущие мимо березки. – Уже этот спирт в глотку не лезет.
– А чего ж ты хочешь? Шампанского?
– Бабу хочу, – вздохнул Сынок.
– А вон их сколько, желтопопеньких! – Рассмеялся Исмаил. – Выбирай любую. Зухра, Зульфия, Лейла, Фарида…
Вьетнамцы, услышав свои новые имена, оживились, зашевелились, защебетали что-то на своем птичьем наречии.
– Да нет, спасибо. – Сынок слез с ящиков и прыгнул на свою лежанку в конце вагона. – Я посплю часика четыре, а ты посторожи пока. Добро? Разбудишь, когда к границе подъедем.
Это была уже вторая граница. Первая была русско-украинская, вторая украинско-белорусская. И на той и на другой границах больше всего свирепствовали хохлы, не наигравшиеся еще в самостийность. Русским пограничникам было абсолютно все равно, они даже не стали заглядывать в вагон. А вот хохлы на прошлой границе, в Конотопе, шмонали прилично. Пришлось несколько раз под поездом, между колесами, переползать всем кагалом из вагона в вагон, а потом еще четыре часа, до конца следующего перегона, толкаться в одном вагоне со свиньями.
Зато теперь они оккупировали почти порожний товарный вагон, в котором везли только несколько десятков ящиков с какими-то железяками. И вагон этот шел как раз в Гомель, так что если повезет на границе, то можно будет доехать до самого конца без пересадок.
Вьетнамцы, как только влезли в вагон, тут же бросились потрошить ящики, облепив их как саранча. Только когда Исмаил набил одному морду, остальные утихомирились. Они вообще только и смотрели, что где стянуть. С ними даже спать приходилось по очереди, чтобы не обобрали до ниточки. Исмаил их за это готов был задушить, совсем забыв, что всего несколько месяцев назад он и сам был готов не только обокрасть, но и прирезать за пару медяков. Сынок относился к вьетнамцам гораздо спокойнее.
– А чего? Мне заплатили, я и везу. А что дикие, так что с них возьмешь? Мартышки – они и есть мартышки.
И вот сейчас Сынок мирно храпел на лежаке, а Исмаил вынужден был сидеть и таращиться на этих косоглазых. От этого разбирала такая злость, что аж скулы сводило. Хотелось встать и хорошенько отметелить хоть одного. Ну хотя бы того, лопоухого, Гюльчатая. Он ведь, зараза, все время отстает, теряется, с ним одна морока.