Читать «Классический ислам. 600-1258» онлайн - страница 129

Густав Эдмонд фон Грюнебаум

Мусульманам и в самом деле можно простить их ошибку в определении характера крестового похода. Однако кровавая баня Иерусалима и холодная деловитость, с которой крестоносцы вступили во владение завоеванным ими святым городом, уже едва ли позволяли интерпретировать крестовый поход как эсхатологическую акцию, как в подлинном смысле слова последнюю войну, которая принесет империи всеобщий мир, окончательное установление праведной веры, вечное пробуждение в грезах о боге, мечту, ставшую явью, создание всеобщего вместилища истины, войну, всем этим очень напоминающую джихад. Куда легче понять взаимопроникновение земной и небесной сфер в событиях, происходивших во время осады Антиохии (1097–1098), когда обнаружение «святого копья» и вмешательство святого, некогда убившего дракона, ясно показывают, как иррациональные элементы использовались для достижения победы. Концепция св. Августина о справедливой и святой войне была конкретизирована в борьбе против агрессивных донатистов, распространена позднее на войну против неверных, когда дух крестовых походов начал ослабевать, снова сослужила службу для оправдания борьбы против еретиков или даже против политических противников римской курии. Между тем джихад, как и прежде, был направлен вовне; во внутри-исламском конфликте он был использован ортодоксами только в оборонительной борьбе против шиитов-семеричников, хотя хариджиты, для которых джихад был шестым «столпом» веры, всегда применяли его именно таким образом. Было бы неверно заходить столь далеко, чтобы утверждать, будто Фатимиды при появлении латинского войска отнеслись к нему как к инструменту антисельджукского джихада. Но они были явно рады падению Антиохии и, когда шедшая на подмогу армия во главе с сельджукским эмиром Мосула была разбита, немедленно воспользовались ситуацией, чтобы захватить контроль над Иерусалимом. Когда же крестоносцы двинулись на Иерусалим, Фатимиды, естественно, изменили к ним отношение; вновь созданному Иерусалимскому королевству тут же пришлось защищаться против египетского контрнаступления.