Читать «День проклятья» онлайн - страница 122

Ветви моего дерева были толстыми и клейкими. Они пронизывали мои руки, мои ноги, мои ягодицы. Я ощущал в жилах биение крови земли. Сладкий черный сок тек по артериям мира и питал нас всех. Он пульсировал оргастическими толчками, от которых становилось щекотно и хотелось смеяться.

Я сидел на верхушке дерева, внутри одного из гигантских красных цветков. Они окружали меня, их ворсинки переплелись с моей шерстью – открытые губы, нежные поцелуи, сладостные и обволакивающие. Цветки были бархатистыми и жестокими, полными сладострастного восторга. Я чувствовал, как они поглощают воздух.

Слабый вздох завихрения, почти невесомое падение пуховика-я ощущал его вкус. Я ощущал собственный вкус.

Я был насекомым, которое ели, – упоительное состояние. Чувствовал его утонченный вкус своими лепестками. Вкус всего дерева от вершины до корней, до темной и жирной почвы. Ощущал вкус прохладного воздуха и щелочного дождя, воскового налета на мне, на моей коре, на моих ветвях, на моих листьях. Дерево было моей пуповиной с огромным миром, до кромки океана.

Природа замерла накануне грозы. Во мне копился взрыв. На западе висела розовая пыль, соленая на вкус. С севера тянуло сладким туманом. В превкушении я задрожал.

Земля была сладкой и жирной, полной гниения и теплой свежести. Красная поросль пробивала путь во мне, красные существа ползали по моим венам и артериям, скользили по моим корням и ветвям, по перепутанным лозам, устремляясь то вверх, то вниз.

Дерево было таким высоким! Мир внизу казался причудливой розовой картинкой, разукрашенной розовой пудрой и цветами, с прядками и завитками лесов. По кромке мира росли огромные деревья – алые и черные, оранжевые и желтые. Они тянулись до горизонта и пропадали в желтоватой дымке. Что-то ползало – рыжее и золотистое, голубое и пурпурное, черное и розовое. Сонм существ сновал повсюду.

Земля – розовая, с красными, пурпурными и черными полосами. Я находился так высоко, что мог видеть, как они скручивались спиралью, подобно зарождающемуся красному циклону. От этой потрясающей картины снова стало жарко в паху.

Мы росли, поднимаясь выше и выше. Мир пульсировал все сильнее – до боли, – но наслаждение не позволяло остановиться. Мне нравилось сидеть на дереве. Меня раскачивали волны, я видел глазами деревьев, глазами неба. Вкушал весь мир с его запахами, вкусом, цветом. Я поднялся над мандалой сущего, смеялся и пел в холодном, очень холодном воздухе.

Мандала мира, свернувшись, растворилась в темной пустоте. Вершины высоких деревьев почернели. Но те, что росли ниже, казались еще темнее. Дающие им жизнь артерии земли, сплетаясь, прочерчивали мир темными нитями.

Как высоко!

Воздух был подо мной, а Солнце – рядом. Мир остался позади. Вокруг – только небо.

Высоко над розовой пылью, дотягиваясь до звезд, оставив внизу такой яркий и красный мир, я парил и пел песню для Всевышней и ждал Ее ответа. Она была за стенкой раковины, окружавшей звезды.