Читать «Бальзам Авиценны» онлайн - страница 55

– Зарекалась ворона говно клевать, да все никак мимо пролететь не может, – заключил хорунжий.

Станичники дружно заржали, Кутергин и фон Требин тоже не удержались от улыбок: азиат действительно внешне очень походил на ворону. Не понимавший причины их веселья Нафтулла заискивающе заглядывал в лица офицеров и тоже улыбался, хотя ему было совсем невесело: отпущенные Имамом две луны истекали!

– Прилипнет теперь, как смола, – сердито сплюнул Кузьма Бессмертный. – Я его поганые повадки знаю: ни в жисть не отвяжется.

– Ладно. – Капитан махнул рукой. – Пусть, если так хочет, едет за нами. Когда-нибудь это ему надоест.

– Ага, – поддакнул Денисов. – Все высмотрит и наведет кого…

– Так что же нам, убить его? – возмутился фон Требин. – Тогда уж точно никому ничего не скажет.

– Николай Эрнестович прав, – поддержал его Кутергин. – Не убивать же его в самом деле?

– Как знаете, а по мне так лучше порешить, – глухо ответил Денисов.

– Ну, знаете ли, Матвей Иванович! – Фон Требин даже задохнулся от негодования, но под взглядом капитана сдержался и замолчал.

Хорунжий мрачно поглядел на него и дал знак казакам отпустить Нафтуллу. Азиат кланялся офицерам и благодарил, потом прыгнул на ахалтекинца, взял повод заводных лошадей, нагруженных тюками, и выехал из маленького лагеря русских. Проезжая мимо Федора Андреевича, он неожиданно обернулся к нему:

– Денис-бала не верит. А ты верь! Ты и я один кисмет!

Когда он скрылся в песках, капитан окликнул урядника Бессмертного:

– Кузьма! Скажи-ка, что означает у местных словечко «кисмет»?

– Кысмэт? – на манер степняков повторил казак. – А это у них так называется судьба…

Все случилось неожиданно, ранним утром, когда уже растаяли пряные ароматы ночи и солнце успело растворить в своих лучах краски земли, сделав ее бесцветной. С ног до головы покрытые пылью два казака передового дозора вымахали на гребень бархана, и тут же хлопнул выстрел. Сипя простреленной грудью, один из дозорных начал сползать с седла, а другой не стал ждать следующего выстрела, развернул жеребца и помчался назад Он привстал на стременах, сорвал с головы лохматую папаху и, размахивая ею, на всем скаку заорал:

– Эгей, эй-эгей!

В погоню за ним полетели десятка полтора конных, беспорядочно стреляя из ружей и размахивая сверкавшими кривыми клинками.

Казаки в мгновение ока расчехлили ружья и дали ответный залп, разом выбив из седел половину нападавших, потом рванули из ножен тяжелые шашки. Пригнувшись в седлах и опустив руки с клинками вниз, чтобы затекли они злой горячей кровью для смертельного удара, станичники развернулись полумесяцем жидкой лавы. На коне да во поле казака не тронь! Кочевники давно знали, что в открытом бою один казак стоил десятка и взять жизнь этих осторожных и смелых всадников можно только хитростью. Горе тому, кто не знал этого!

Дрогнула прокаленная зноем земля под копытами коней. Окружить и вырубить басурманов до единого! Пластать их острой шашкой, до боли в плече, до багровой темноты в глазах.