Читать «Бальзам Авиценны» онлайн - страница 46

– Такие серьезные дела не решают в одночасье, – вяло отбивался Федор Андреевич.

Масымхан его не понял, и Матвею Ивановичу пришлось перевести.

– Зачем сразу? – Выслушав перевод, хозяин поднял руки ладонями вверх. – Мала-мала думай!

Он выбрал на блюде жирный кусок мяса с мозговой костью и подал его капитану. Потом вытер сальные пальцы о голенища сапог.

– Смотрины устроили? – улыбнулся Кутергин и покачал головой.

– Любимую дочь сватает, – заметил хорунжий. – Он тут вроде царька. Породнитесь – и ему, и тебе хорошо.

– Какая же во мне корысть? – удивился капитан. – Я человек небогатый.

– Зато он богат, – бубнил Денисов. – Знаешь, что для него значит иметь зятя из самого Петербурга?

– Многа, ой, многа, – подтвердил Масымхан.

Федор Андреевич вспомнил жаркие, миндалевидные глаза Зейнаб, ее высокую грудь, маленькие ноги в сафьяновых сапожках, и сердце у него сладко заныло. Одеть ее в приличное европейское платье, сделать прическу, научить вести себя в обществе… Бог мой, а как она ходит, какая природная грация!

Тем временем в юрте появился старик с домброй. Он сел неподалеку от входа и ударил по струнам. Шум голосов утих. Кутергин сразу понял: перед аксакалами выступал незаурядный актер. На глазах зачарованных слушателей он превращался то в грозного владыку, то в юную девушку, то в могучего богатыря. Казалось, его высокий голос звал в простор степей, к заснеженным вершинам гор, сочным пастбищам. Мелодия будила жажду любви чернооких красавиц, ради которых мужчина должен совершать ратные подвиги. И в то же время она незаметно убаюкивала, принося душе покой умиротворения, глаза начали слипаться, и Федор Андреевич задремал.

Очнулся он от громких криков: гости бурно выражали восторг пению старика. К удивлению капитана, фон Требин исчез.

– Спать увели, – объяснил Денисов. – Ты, я вижу, тоже притомился. Иди отдыхай, нукер проводит. Не сомневайся, здесь никто худого не сделает. А я еще с хозяином потолкую.

Масымхан встал, помог подняться Федору Андреевичу и почтительно проводил его до дверей. На улице уже стемнело, закат догорел, и над степью повисли яркие звезды. Кутергин пошел за нукером к юрте, специально поставленной для русских. Войдя в нее, он увидел фон Требина; по-детски приоткрыв рот, Николай Эрнестович разметался на подушках и крепко спал. Кутергин не стал его будить, разделся и лег.

Денисов явился далеко за полночь. От него крепко пахло диким чесноком и прогорклым бараньим жиром.

Присев на ковер, хорунжий стянул сапоги и шепотом спросил:

– Андреич, ты спишь?

– Нет еще.

– Слышь. – Матвей Иванович на четвереньках подполз ближе и зашептал почти в самое ухо Кутергана: – Вернуться нам никак нельзя?

– Вернуться? – Удивленный капитан приподнялся на локте. – Что стряслось?

– Пока ничего. – Хорунжий отвел глаза. – Так как?

– Вернуться без карт я не могу, Матвей Иванович. А ты не крути, давай начистоту.

Денисов вздохнул и сел, поджав под себя ноги. Почесал бороду и скучно сказал:

– Людишки Масымхана следы чужие видели, в неделе пути отсюда. Как раз там, куда нам идти. Надо бы поберечься: за речкой места дикие.