Читать «Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны» онлайн - страница 79

Яков Верховский

23 августа 1939 г., во второй половине дня, гитлеровский министр Иоахим фон Риббентроп прибыл в Москву. Над аэропортом, рядом с алым флагом Советского Союза, развевался тоже алый, но со свастикой, флаг Третьего рейха, тот самый флаг, который был взят из реквизита антифашистского фильма. Недолгий отдых в уютном белом особняке, принадлежавшем ранее свободной Австрии, и где-то около пяти часов дня «широкоплечий русский полковник» Николай Власик уже повез Риббентропа в Кремль. Переговоры, которые вел Сталин, при участии Молотова, продолжались всего… три часа! Ю достигнутых результатах Риббентроп сообщил в Берлин:

ТЕЛЕГРАММАМ 204

Москва, 23 августа 1939— 20 ч 05 мин.

Вне очереди. Берлин. Срочно/

Пожалуйста, немедленно сообщите фюреру, что первая трехчасовая встреча со Сталиным и Молотовым только что закончилась. Во время обсуждения, которое проходило положительно в нашем духе, сверх того обнаружилось, что последним препятствием к окончательному решению является требование русских к нам признать порты Либава [Лиепая] и Виндава [Вентспилс] входящими в сферу их влияния.

Я буду признателен за подтверждение до 20 часов по германскому времени согласия фюрера… Риббентроп

В течение трех часов «все препятствия» для подписания Пакта о ненападении сняты! Осталось последнее — два порта на Балтийском море, принадлежащие, впрочем, не Советскому Союзу и не Германии, а независимому (пока!) государству — Латвии.

Но Гитлер спешит и такие «мелочи», как два латвийских порта, сегодня для него не существенны. Через два часа, в 23.00, и это, последнее, «препятствие» устранено.

ТЕЛЕФОНОГРАММА № 205

Берлин, 23 августа 1939

Полученав Москве 23 августа 1939 —23 ч 00 мин

На Вашу телеграмму № 204

Ответ: Да, согласен. Кордт

Удивительно, но даже содержание этой сверхсекретной телефонограммы Гитлера стало, скорей всего, в тот же день известно в Лондоне, потому что подписал телефонограмму от имени Гитлера не кто иной, как участник «Черной Капеллы» — Эрих Кордт!

Но никто и ничто уже не могло помешать двум диктаторам заключить их невероятный союз.

Вспоминает Эрих Кордт: «К нашему ужасу, в противоположность сообщению Ванситарта, договоренность между Гитлером и Стопином возникла».

Протокол, которого не было…

Над Москвой уже занималась заря, когда в служебном кабинете Молотова, где проходили переговоры о заключении Пакта, был сервирован ужин. За небольшим столом ужинали, а скорее завтракали, четыре человека — Сталин, Риббентроп, Молотов и Шуленбург.

И Сталин, как тамада на этом странном раннем застолье, встает и, по своему обычаю, произносит тост. Он говорит об Адольфе Гитлере, как о человеке, которого всегда чрезвычайно уважал. Сталин: «Язнаю, как сильно германская нация любит своего фюрера, и поэтому мне хочется выпить за его здоровье!»

Не обошлось и без фарса. Когда вождь, намеренно «перегнув», провозгласил, что он с готовностью верит в то, что все немцы желают мира, Риббентроп прервал его и сказал: «…Германский народ, безусловно, хочет мира, но с другой стороны… все, до единого, готовы воевать!»