Читать «Роман, сочиненный на каникулах» онлайн - страница 4

На прекрасных лицах наших нимф отражалось уныние. Все четверо несколько минут молча сидели на траве, прислонившись к иве, и, наконец, жена подполковника сказала, надув губы:

— Не стоит больше воображать, и лучше нам все это бросить.

— Ха! — воскликнул пират. — Воображать?

— Перестань! Ты меня огорчаешь! — отозвалась его жена.

Очаровательная жена Тинклинга повторила это неслыханное заявление. Оба воина обменялись мрачными взглядами.

— Если взрослые не желают делать того, что следует, — сказала жена пирата-подполковника, — и всегда берут над нами верх, какой толк от того, что мы будем воображать?

— Нам же хуже, — вставила жена Тинклинга.

— Ты отлично знаешь, — продолжала жена подполковника, — что мисс Дроуви ни за что бы не захотела пасть. Ты сам на это жаловался. Ты знаешь, как позорно окончился военный суд. А наш брак — разве мои родные его признают?

— А разве мои родные признают наш брак? — сказала жена Тинкглинга.

Оба воина снова обменялись мрачными взглядами.

— Уж если тебе велели убираться вон, — сказала жена подполковника, — так можешь сколько угодно стучать в дверь и требовать меня, все равно тебя выдерут за уши, за волосы или за нос!

— А если ты будешь настойчиво звонить в колокольчик и требовать меня, — сказала жена Тинклинга этому джентльмену, — тебя закидают всякой дрянью из того окна, что над дверью, или обольют водой из садовой кишки.

— А у вас дома будет не лучше, — продолжала жена подполковника. — Вас отправят спать или придумают еще что-нибудь столь же унизительное. И потом, как вы добудете деньги, чтобы нас кормить?

— Грабежом! — мужественно ответил пират-подполковник.

Но его жена возразила:

— А если взрослые не захотят, чтобы их грабили?

— Тогда, — сказал подполковник, — они заплатят своей кровью.

— А если они не захотят, — возразила его жена, — и не станут платить ни своей кровью и ни еще чем-нибудь?

Наступило мрачное молчание.

— Так, значит, ты больше не любишь меня, Элис? — спросил подполковник.

— Редфорт! Я навеки твоя, — ответила его жена.

— Так, значит, ты больше не любишь меня, Нетти? — спросил пишущий эти строки.

— Тинклинг! Я навеки твоя, — ответила моя жена.

Мы все четверо расцеловались. Да не поймут меня превратно непостоянные сердца. Подполковник поцеловал свою жену, а я свою. Но ведь дважды два — четыре.

— Мы с Нетти обдумали наше положение, — печально промолвила Элис. — Со взрослыми нам не справиться. Они над нами смеются. Кроме того, они теперь все переделали по-своему. Вот, например, вчера крестили маленького братца Уильяма Тинклинга. И что же? Пришел ли на крестины хоть один король? Отвечай, Уильям.

Я сказал «нет»; разве только под видом двоюродною дедушки Чоппера.

— А королева пришла?

Насколько я знал, никакой королевы к нам не приходило. Возможно, королева сидела на кухне, но не думаю: прислуга, наверное, доложила бы про нее.

— А феи были?

— Ни одной феи я не видел.

— Помнится, мы думали, — сказала Элис с грустной улыбкой, — мы все четверо думали, что мисс Триммер окажется злой волшебницей, придет на крестины с костылем и преподнесет ребенку зловещий подарок. — Было что-нибудь в этом роде? Отвечай, Уильям.