Читать «Россия, которой не было — 3. Миражи и призраки» онлайн - страница 3

— Ну, вы, пацаны, чисто-конкретно! Мы-то поначалу думали, что вы нам фуфло толкаете, а вы, эвона, ниспровергли эпохально! В авторитете вы отныне, без базаров! Сам лично телегу напишу насчет Нобелевки!

Шквал аплодисментов, летит конфетти, змеится серпантин, в проходах вертят попками мажоретки. Жены Трубецкого и Рабиновича, вмиг успевшие пересчитать в уме Нобелевку на рубли, млеют и терзаются запоздалым раскаянием. «Лев из колена Давидова! — восторгается жена Рабиновича. — Розочка со своей поганой кондитерской от зависти лопнет!» «Подумать только, с кем я изменяла великому физику, с жалким прапорщиком! — печалится жена Трубецкого. — Пожалуй, с полковником будет более комильфотно, нужно учесть на будущее…»

Глория! Виктория! Осанна! Все поют и пляшут…

Это, конечно, шутка — но в точных науках так и происходит тернистый процесс признания. Чтобы таковое заслужить, нужно сначала провести эксперимент по строгим правилам — а впоследствии дожидаться, чтобы коллеги — и в соседнем институте, и на других континентах — повторив этот эксперимент, пришли к тем же результатам. Немыслимо, чтобы физики, химики либо биологи приняли результаты некой работы, полагаясь исключительно на честное слово экспериментатора, что-де все так и было, слово кабальеро…

В исторической науке обстоит совершенно иначе. Строго говоря, в ней невозможно установить абсолютную истину. Существует, конечно, набор неких фундаментальных фактов, которые из-за своей масштабности либо обилия достоверных документов таковой истиной считаться безусловно могут — например, открытие Америки испанцами, войны с Наполеоном, Варфоломеевская ночь.

Но что касается частностей, относящихся к помянутым событиям — здесь уже открывается простор для версий и гипотез, ничего не имеющих с абсолютной истиной. Скажем, Колумба всерьез подозревают в том, что он воспользовался картами неизвестных предшественников, а не додумался до плавания через Атлантику своим умом. По поводу изгнания французов из России до сих пор наличествует сшибка противоположных мнений: одни считают Михаилу Ларионыча великим стратегом, другие вообще отказывают ему в праве именоваться полководцем. Да и с Варфоломеевской ночью не все ясно: хотя гугенотов до сих пор многие и считают безвинными овечками, есть достаточно серьезные основания полагать, что это как раз они готовили мятеж в Париже, о чем в королевском дворце узнали в последние буквально часы, вот и пришлось импровизировать, бить набат посреди ночи, бросаться в контратаку в кромешной тьме, потому что не было другого выхода…