Читать «Звезда для Наполеона» онлайн - страница 155

— Как? Это вы? Что на вас нашло? Уж не тронулись ли вы умом?

— Я думаю… ох! После этого все возможно! Я потерял голову, а также мои очки! Боже! Вы их не заметили?.. Я вижу вместо вас какой-то зеленый туман. О, какой я все-таки неловкий!

— Вам только и осталось сожалеть об этом! — одобрила Марианна, чувствуя невероятное желание расхохотаться.

С прищуренными глазами и хлопавшими по воздуху руками он вызывал смех, а не беспокойство, и казался совершенно оглушенным и безобидным.

У золоченого основания консоли Марианна заметила блестевшие очки. Она подобрала их, убедилась, что они не разбились при падении, и оседлала ими нос воспитателя, участливо спрашивая:

— А как теперь? Вы видите лучше?

— О да!.. О, благодарю! Как вы добры, как вы…

— Как я глупа, хотите вы сказать? Я ответила добром на зло, мой дорогой господин! Не изволите ли вы объяснить, что означает это нападение?

Вместе с очками к Феркоку вернулись одновременно и его неуверенность и смущение. Он ссутулился и опустил голову.

Прошу прощения, мадемуазель Малеру ее. Как уже было сказано, я потерял голову. Вы смотрели на себя в этом зеркале и были такой прекрасной, такой сияющей, такой похожей на ту, что я вижу в сновидениях…

— Вы видите меня во сне? — спросила она с невольным кокетством.

— Часто, но недостаточно для меня! Я хотел бы видеть каждую ночь, ибо ночью вы благосклонны ко мне, вы приходите и… я позволяю себе такие вещи… во сне! Я подумал, сон продолжается…

В его голосе было столько тепла и страсти, что обезоруженная Марианна улыбнулась ему. Если бы не постоянно приниженный, робкий вид, его можно было бы назвать симпатичным! За маленькими стеклами очков красивые глаза, такие покорные. Слишком покорные! Глаза верного пса, но не любовника. Все глаза, склонявшиеся к ней, были властными, требовательными. Франсис обладал ледяным взглядом, Жан Ледрю свирепым, тот наглый американец, который думал купить ее, — взглядом хищной птицы. Ни у кого из них не было ласковых глаз, отяжелевших от невысказанной нежности, перед которой слегка смягчилась ее недоверчивость к мужам. Он робко спросил:

— Вы прощаете меня? Вы не сердитесь на меня?

— Да нет же, я не сержусь! Ведь вы не виноваты, что любите меня.

Это был не вопрос, а утверждение. Этот славный малый любил ее, она не сомневалась. Он не смотрел бы на нее так, если бы хотел только обладать ею. Это было новое ощущение, довольно освежающее. К тому же в ответ на ее слова глаза молодого человека заблестели.